Тетрадь первая
Шрифт:
Предстоит огромная бессонница Весны [130] и Лета, я себя знаю, каждое дерево, которое я облюбую глазами, будет — Вы. Теперь мгновенная самооборона: как с этим жить? Все эти бесконечные вечера, костры, рассветы — здесь русские всё время жгут костры — я себя знаю, я заранее в ужасе. Тогда, летом, я это остановила, перерубила отъездом в другую страну, всё то осталось на каменном отвесе берлинского балкона и в записных книжках. Но сейчас я никуда не уеду, никуда не уйду. Всё это (Вы) уже во мне. Пастернак, я доехала.
130
«Весна наводит сон… Уснем!» — да, ибо каждая
Теперь резко: что именно? В чем дело? Я честна и ясна: СЛОВА — клянусь! — для этого не знаю. (Перепробую все!) Насколько не знаю — увидите из февральских стихов. Знаю только, что встреча с Вами была бы для меня некоторым освобождением от Вас же, выдохом, — Вам ясно? Законным. Ведь лютейшего соблазна и страшнейшей безнаказанности [131] нет: пространства!
А теперь, просто: я ЖИВОЙ человек и мне ОЧЕНЬ больно. Где-то на выс'oтах себя — нет, в сердцевине — боль. Эти дни (сегодня 9-ое) до Вашего отъезда я буду очень мучиться.
131
Другие бы сказали — наказания!
(9 — 18-ое — девять дней, девять дён — досмертья.)
Февраль 1923 г. в моей жизни — Ваш. Делайте с ним что хотите.
Пастернак, два года роста впереди, до Веймара. (Вдруг — по-безумному — начинаю верить!) Буду присылать Вам стихи. О Вас (поэте) буду говорить другим: деревьям и, если будут, друзьям. Ни от одного слога не отрекаюсь, но Вам это тяжело, буду молчать. Но тогда остается одно: о себе к Вам (в упор) — то, чего я так тщательно (из-за Вас же!) не хотела. Это будут — стихи.
Слово о Вашей мысли навстречу моей вечной [132] остается в силе. Другое, которое Вам было неприятно, должна истолковать. «Сумейте» не значит: «выучитесь». — «Сделайте чудо, наконец» — увы, относится ко мне, а не к Вам: т. е. будьте концом этого наконца, — после стольких не-чудес будьте чудом — Вы.
…Мы еще ни о чем не говорили. В Веймаре будет долгий разговор.
Непосредственно после этого письма Вы получите другое, со стихами. Сделайте мне радость, прочтите их только в вагоне, когда поезд тронется. Чтобы я с Вами простилась — последней. Вторая просьба: оставьте верный адрес.
132
смысл: permanente (постоянный (фр.)). 1932 г.
— Наши письма опять разминулись, открытка была в ответ на первое. Я тогда не поняла «до скорого свидания», — теперь ясно, но поздно.
(Стихи: Ипполит [133] — Провода — и к «Вереницею певчих свай» [134] — пометка:)
NB! Видите, начав в упор, потонула, растворилась в общей жалобе — одного (одной) — за всех. Так и в жизни.
Будьте терпеливы, вынесите буйство первых дней, — выпоется!
133
Цикл «Федра».
134
Первое ст-ние цикла «Провода».
Вопль больниц:
Вернись!
Вопль блудниц:
Забудь!
Голубиная купель:
Небо: тридевять земель.
Мне, за тем гулявшей з'a морем
Тесно
Рук твоих,
Губ твоих,
Человек, — и труб твоих,
Город —
(дальше — неудачное шестистишие и — конец:)
Мне, решать привыкшей — в мраморе
Тесно в одиночной камере
Демократии и Амора.
(Март 1923 г.)
Отрывки письма
…Я буду терпелива, и свидания буду ждать как смерти [135] .
…Я знаю только Вашу душу.
Умею любить вселенную позвёздно и погнёздно, но это величайший соблазн — раз в жизни — оптом, в собирательном стекле — чего? — ну хотя бы глаз.
…Нужно быть терпеливым, великодушным, пожалуй — старым, старше возраста. Только старик (тот, кому ничего не нужно) умеет взять, принять всё, т. е. дать другому возможность быть приняв — избыток. Открещиваться и принимать вздох (выдох!) за вексель — дело наглой молодости или осмотрительной зрелости. — При чем тут я?! — («Не по адресу») — т. е. то, что слышу всю жизнь.
135
Отсюда: Терпеливо, как щебень бьют / Терпеливо — как смерти ждут / Буду ждать тебя — (Восьмое ст-ние цикла «Провода».)
…Миллиард — за жизнь — прочитанных книг. — Так? — И очень много написанных. Откуда же чудо первичного волнения? — Почему это ударило, а не соседнее? У каждого поэта только один читатель, и Ваш читатель — я.
Теперь, внимание: я же не слепая и не глухая, Ваше признание (меня, поэта) до меня доходит, я же не открещиваюсь. Вы поэт, Вы видите — будущее. Хвалу сегодняшнему дню (делу) я отношу за счет завтрашнего, раз Вы видите — это будет (следовательно — есть) [136] .
136
Логическая ошибка. Надо: Раз Вы видите — это есть, следовательно — будет. 1932 г.
Ничья хвала и ничье признанье мне не нужно, кроме Вашего. О, не бойтесь моих безмерных слов, их вина в том, что они еще слова, т. е. не могут еще быть только чувствами. Когда я окончательно <пропуск одного слова> в Вас я перестану Вам писать.
Я очень спокойна. Никакой лихорадки. Я блаженно провожу свои дни. В первый раз в жизни не наваждение, а <пропуск одного слова>, не чара, а знание. Вы в мире доказаны помимо меня.
О, не превышение прав и не упокоение в себе! Кроме Элизиума есть еще чешский лес, с тростинками, с хворостинками, с шерстинками птиц и зайцев — лбом в Элизиум, ногами на чешской земле. (Boehmeswald [137] , Борис!) — Поэтому покойно, упокоено только мое главенствующее. А ногам — для того чтобы идти к Вам — нужна рука, протянутая навстречу.
137
богемский лес (нем.)
Хочу Ваших писем: протянутой Вашей руки.
(Опять Провода: Эвридика — Орфею, Не чернокнижница — В час когда мой милый брат (26-го марта 1923 г.) — Терпеливо как щебень бьют)
Воздух вздохнул.
В диалоге с жизнью важен не ее вопрос, а наш ответ.
Я охотно посылаю (отсылаю, ссылаю) свою душу в другие тела (на другие звезды!) чтобы отсюда с ней же, или оттуда с собой же — беседовать.