Тетраграмматон микрорая
Шрифт:
Поиск мастера через газету «Из рук в руки» занял день или два, а после пришлось ждать неделю.
И вот случилось. Новенькая свежим древесным лаком, обработанная олифой и где-то начищенная до тусклого блеска старого металла, оказалась на столе.
Он подумал, что надо бы отметить такое дело и полез было за бутылкой коньяка, припасённой с какого-то давнего случая. Идея что надо, но он решил подождать. Предчувствие?
Вставил лист под копирку, поднял руки над клавишами.
В коридоре раздался звонок. Интересно, кто
Хозяин прошлёпал давно дырявыми тапками в коридор и приложился к глазку. Что-то там виднелось, маячило, но в коридорах темно, лампы слабые, смех а не лампы. Зазвенели-заскрипели звонок-цепочка, и дверь приоткрылась.
На пороге стоял мальчишка лет десяти, может старше. В клетчатой ковбойке, в лихих, изрядно потрёпанных беготнёй и играми широких джинсах и простецких одноцветных сандаликах. Непричёсанный как воробей растрёпыш, очень по-мальчищьи чумазый, но в меру, улыбался неполным набором зубов.
— Здравствуй, а я к тебе. Можно?
Стоит признать, как хозяин удивился, но по натуре он был добрый и отзывчивый. Доверчивый до чудачества, но какой-то бессовестно везучий, а от того и остался таким до своих первых седин.
— Заходи, — просто сказал хозяин и посторонился.
В прихожей оказалось понятно, как много мальчишка носится по улице. Одна сандаля так же как оба хозяйские тапка просила каши, а светло русые волосы выгорели и давно мечтали о профессиональной стрижке. На скуластом сероглазом лице пестрела россыпью чехарда мелких веснушек, и от того детская улыбка казалась очень задорной, даже задиристой.
— Пойдём на кухню, что ли?
Мальчик не стеснялся, а на предостережение, что сандалики можно оставить, просто пожал плечами и заправил ремешок обратно.
— Ладно.
Вдвоем вошли на кухню.
Мальчишка совсем не по гостевому резво и уверенно взял себе стул. Сел на него и скрестил ноги. Ладонями упёрся в стулью подушку и чуть подался головой вперёд.
— Ух-ты какая! — сказал он это уважительно про машинку на столе. А под столом тихо пылился компьютер. Не то чтобы без надобности, а так. Пока в порыве эмоций хозяин расчистил весь стол, а куда деть связку монитор-ящик-клавиатура дело десятое.
— Вот пришёл погостить, хотел на тебя так посмотреть. Вблизи и глазами. Ничего, ты не против?
— Кто ты? — ошалело спросил хозяин.
— Я? Внучок той бабки, которая машинку продала.
Хозяин с сомнением повёл бровью.
— Ля-ля-ля. А может, я и пошутил, — мальчишка рассмеялся, — Дети же шутят, придумывают и врут иногда, вот взрослые им и не верят.
— Так ты меня обманул?
— А сам не знаю. Слушай, да какая разница? Ты и так знаешь, кто я.
Хозяин сглотнул. Догадка проста как яйцо, но как-то неустойчива. Кстати, что было первым, яйцо или курица?
— А то ты не знаешь? — словно прочёл его мысли пацан.
— Ну, просвети меня, неуча.
— Рентгеном? — гость снова засмеялся
— Да шучу я, шучу, — оправдался мальчуган и серьёзно добавил: — Вначале было слово.
И замолчал.
Молчал и хозяин.
Они смотрели друг другу в глаза, и это был длинный диалог без всяких слов. Если там и звучали слова, то были они неразрывной цепочкой, непрерывным потоком-ручейком, а то и вовсе не слова. Образ-калейдоскоп со всем набором нужных спец эффектов.
— Ну что, теперь понял? — тихо спросил мальчишка.
— А я могу всё это понять? — так же тихо ответил хозяин.
— Значит, понял, — улыбнулся с какой-то недетской грустью гость и добавил, — Мощно ты про палимпсесты, я оценил. Нехилая шутка юмора, не каждый до такого догадается. Интернет — коллекция палимпсестов, гениально! Ладно, пора мне. Хорошо, правда хорошо. И хорошо, что ты такой. Пиши, у тебя всё получится. Зуб даю! — он щёлкнул по резцу чумазым пальцем, — Ай, шатается. Ну, это не важно.
— Так ты ребёнок? — изумился хозяин.
— А ты как думаешь? Перед вечностью все дети. Даже я.
Помолчали, и мальчишка поднялся со стула.
— Подожди, один вопрос, можно?
— Можно, конечно.
— А что такое Святой Грааль? И как его найти?
— Ты уже нашёл.
— В смысле?
— Да, ты и правда не всё понял. Ща погоди, — он сунул руки в карманы и покачался на пятках, — Попробую попроще. Я сам не знаю, что это за штука, но она работает. Кретьен де Труа написал о ней, и пока писал, ею пользовался.
— Чушь какая-то.
— Да? А ведь я тоже ею пользовался. Кстати, прикол, у меня это тоже была чашка. Но типа твоей, вон той на полке. Никакой не потир с дискусом, это всё люди сами придумали. Нет, ну было с чего, я не спорю, всё логично, и что Кретьен, что Вольфрам молодцы, дали всем жару. Правда, с крестовыми походами сильно нахулиганили. Ну да что я, в самом деле. Свобода воли, понимаешь. Хотят, пусть творят. Всё равно всем потом за всё ответится. Рано или поздно, так или иначе.
— Я не понимаю!
— Ну, это же так просто, — пожал плечами гость, — Грааль это вдохновение. Думаешь, я без него со всем этим справился? Ничего бы не получилось.
Он произнёс эти несколько слов, и мир как будто зазвенел. Тишиной и звуками, своим собственным внутренним дыханием, от чего не то поплыл, не то наоборот, стал чётче. То ли сплюснулся и приблизился, то ли наоборот обрёл глубокую перспективу, слабо понятную взгляду неподготовленных глаз. На краткий миг. А потом всё снова разгладилось. Но он успел запомнить ощущение, и сможет вызвать его снова. Должно быть, сможет… А там?