The Kills
Шрифт:
***
Обсуждение стратегии на будущий матч и согласование расписания усиленных занятий с тренером отняло почти всю перемену. Мозговой штурм вылился в отличный план, который после уроков нужно было представить команде. Надрать задницы Вудсайдской школе было делом принципа и чести. Я шагаю по коридору в сторону учебного класса. Звонок прозвенел минуты три назад. Опаздывать из-за серьёзной погруженности в футбольные дела было для меня привычным делом. Я не стал ускорять шаг, продолжая обдумывать будущую стратегию и насвистывать себе под нос мелодию.
Почти
«Занятия вроде уже начались».
Толкаю дверь и замираю на пороге. Ожидал увидеть что угодно, но не это. Двое парней из моей команды нависают над своим худощавым одноклассником. Один держит его за воротник рубашки, второй перетряхивает рюкзак, роняя содержимое на пол. Увидев меня, они замирают с испугом на лицах, но когда понимают, что это не учитель, расплываются в мерзких улыбках, возвращаясь к своему занятию.
— Ну что, зубрила? — начинает тот, что держит парня за воротник. — Поделишься парой баксов, которые мамка дала тебе на тетрадки?
— Какого хера? — твердо и невозмутимо прерываю я их домогательства.
— Эй, Люц, — кажется, они не догоняют. — Мы поделимся, ты не думай.
Испуг в глазах жертвы стал практически осязаем. Он тяжело сглатывает, затравленно глядя на меня.
— Я. Сказал. Какого. Хера, — повторяю, вкладывая больше угрозы в голос, чем в первый раз.
Повышать тон, а тем более кричать было вовсе не обязательно. Отец всегда учил, что воздействовать на человека можно куда более простыми методами. Все ожидают громких воплей и брызганья слюной, а то и вовсе физического воздействия. Решать конфликты кулаками точно не в моих правилах. Спокойный, ровный тон выбивает из равновесия куда больше.
Члены моей команды (хотя теперь этот момент встал под вопросом) хлопают глазами от недоумения.
— Ты, — я обращаюсь к тому, что держит рюкзак, — сложил его вещи на место.
Этот придурок продолжает стоять не двигаясь.
— Я жду.
Я буравлю невозмутимым взглядом его лицо. Парень растерянно поднимает с пола тетради и учебники и складывает в рюкзак.
— Деньги тоже, — напомнил я, когда он закончил.
— Да мы не брали, — мямлит обидчик.
— В самом деле? — удивленно подняв брови, я смотрю на того, кто сидит на полу.
По его взгляду становится понятно, что деньги у него уже успели забрать, но сказать об этом он не посмеет. Я глубоко вдыхаю, поведя носом в воздухе.
— Мне кажется или запахло пиздежом? — сделав пару шагов, оказываюсь возле троицы. — Деньги. Вернул.
Участник моей команды куксится, но достает из кармана смятые купюры и убирает их в рюкзак.
— А теперь внимательно, — я поочередно смотрю на двух идиотов. — Насколько я понимаю, яйца вы не отрастили. Потому что самоутверждаться за счёт того, кто слабее, можно только при их отсутствии, — они переглядываются. — По этому поводу мои искренние соболезнования.
— Люц… — пытается подать голос второй, до этого момента всё время молчавший.
— Я не закончил.
Он
— Ещё раз увижу за подобным, вылетите из команды нахер, — парень сидящий на полу удивленно округляет глаза. — А теперь съебались. Живо!
Они уходят. Я обращаю внимание на ученика, всё ещё обалдело хлопающего глазами, и подаю ему руку, на которую он с недоверием смотрит, но всё же принимает мою помощь.
— Ты как? — хлопаю его по плечу. — Порядок?
Парень трясет головой, не веря в происходящее.
— Если будут донимать, скажи мне. А вообще, — я гляжу на него повнимательнее. — Может тебе в какой спорт записаться? Нам в команду нужны люди.
— Да я… — он растерянно бегает глазами по стенам. — Я не спортсмен.
— М-м-м. Понятно.
«Странный».
— Я пойду, — парень берет рюкзак и полубоком движется на выход.
Я выхожу следом и через пару поворотов добираюсь до своего кабинета.
— Люцифер, — учительница отрывает внимание от доски, на которой выводила тему урока и страницу учебника. — Главное не опоздать, — она бросает взгляд на настенные часы. — Сегодня десять минут. Ты превзошёл себя.
— Тысяча извинений, — я театрально кланяюсь в дверях, вызывая у класса тихие смешки.
— Причина опоздания? — по-моему она спрашивает из чистого любопытства.
— Много дел в аду. Пришлось отжарить пару грешников, — я недовольно кривлю губы.
Смех в классе становится громче. Учитель качает головой, сдерживая улыбку, и отворачивается к доске. Я неспешно выдвигаюсь к своему месту.
— Дамы, — не удержавшись, я подмигиваю девчонкам, сидящим справа, и приземляюсь за парту.
— Если ты закончил красоваться, — преподаватель откладывает мел и вновь смотрит на меня, — с твоего позволения, я начну, — она многозначительно поднимает брови.
Я расплываюсь в довольной улыбке и примирительно поднимаю руки ладонями вперёд. Учитель едва заметно улыбается одними кончиками губ и начинает урок.
***
Вымотавший меня вусмерть день похоже не удалось прогнать из тела даже столь продолжительным сном. Часы на телефоне показали почти полдень, значит проспала я, по меньшей мере, двенадцать часов, при этом всё равно ощущая себя разбитой. Все мышцы крутило и ломало, как после спортзала, а по голове словно настучали чугунной сковородой.
«Вот это я даванула хорька».
Поддавшись лени и наличию времени, я позволила себе встать не сразу. Из-за закрытой в гостиную двери раздавался бубнеж. Похоже Люцифер уже не спал.
«Он там сам с собой беседует?»
Я опустила ноги на пол и неспешно поплелась к выходу, разминая затёкшее тело и прогоняя сонную ломоту. Выйдя в гостиную, я словно попала в рабочий кабинет, а не в привычную мне обстановку. Люцифер расхаживал туда-сюда по комнате с наушником в ухе и задумчиво щёлкал кнопкой на авторучке. Увидев меня, он тепло улыбнулся и указал на ухо, обозначая, что беседует с кем-то.