The Maze Game
Шрифт:
— О, как мило, что вы к нам присоединились, — вскочил на ноги Галли. — Хорошая была «вылазка»?
— Че за хрень, Галли? — громко возмутился азиат. — Какого черта ты устроил Совет старших без нас?
— По моему шнурок у нас не старший, — Галли махнул в сторону Томаса. — Может, подождешь снаружи?
Брюнет, опустив голову, поднял ногу, чтобы выйти из Зала, но Минхо внезапно рявкнул на Строителя:
— Он останется!
Это было настолько дерзко для Галли, что он даже потерял дар речи на какое-то время, что позволило Бегуну поинтересовался
— Ньют, че за хрень тут творится? Что произошло?
— До заката осталось пару часов, — произнес тот, не желая поднимать тему с нарушением правил и надеясь, что Галли не затронет ее, забыв. — Нужно понять, что нам делать с Алби.
— Ты хочешь изгнать его? — спросил Уинстон, и казалось, что он сам не особо верит в то, что говорит.
— Нет, — снова подал голос Галли. — Никто никого не изгоняет, ясно? Но его ужалили, у нас нет выбора.
— Наихудшая попытка смягчить гребанный приговор, — буркнул Минхо. — Но даже если у нас не выбора…
— Есть, — перебил Томас.
Галли удивленно уставился на брюнета, дерзнувшего что-то вякнуть на Совете, где являлся лишь гостем, да и то не очень-то желанным по мнению Строителя:
— Ты что-то сказал, чайник?
— Да, — с вызовом ответил тот. — Выбор есть. Нам не обязательно выгонять Алби.
— Да что ты! — наигранно изумился Строитель. — И почему же?
— Галли, — Эвита встала на ноги, — хватит паясничать. Такое ощущение, что ты жаждешь его выгнать, — она строго посмотрела на Строителя, но тот выдержал ее взгляд. — Том, — девушка повернула голову к брюнету, — о каком выборе ты говоришь?
Томас отобрал у Минхо какую-то вещь, сверкнувшую металлическим отблеском в закатном луче солнца, и отдал Ньюту:
— Мы нашли это, на «вылазке», — передразнил брюнет Строителя.
— Эта неведомая хренатня была внутри гребанного гривера, которого ночью убил этот глупый шанк, — добавил азиат.
Ньют взял в руки тяжелую металлическую капсулу, из которой торчали какие-то провода разных цветов. «Неведомая хренатня» была покрыта той же липкой слизью, которую выделяли гриверы. Ньют провел большим пальцем по выступающим буквам с краю цилиндра: ПОРОК.
— Те же буквы, что и на наших припасах, — прошептала Эвита, незаметно подойдя к блондину со спины.
— Да, — тут же отозвался Томас, нервно теребя штанину. — Тот, кто отправил нас сюда, создал и гриверов.
Эвита вскинула голову и посмотрела на Тома. Он говорил так, будто был абсолютно уверен в своих словах.
— То есть, ты хочешь сказать, что гриверы выходят только по ночам, не потому что их ведет инстинкт? — уточнила Эви. — Они не… звери? Пусть и частично…
— В их мозгу мы нашли вот эту стебанутую хренатню, — Минхо кивнул на железный цилиндр в руках Ньюта. — Значит, они управляются. Как стукачи. Сама прикинь, — Минхо шагнул на ступеньку вниз, — помнишь нашу общую вылазку в Лабиринт?
— Что? Вы уже выбегали в Лабиринт все вместе? — удивленно воскликнул Томас.
— Помолчи, чайник, — не преминул вставить Галли, и никто не сказал ему слова в разрез — всем хотелось дослушать мысль старшего Бегуна.
— Конечно, помню, — кивнула Эвита, уперев руки в бока.
— Мы тогда остались отвлечь гребанного гривера, — продолжил Минхо, — когда Макс и Леон… — азиат вздохнул, вспоминая потерю сразу двоих шанков.
— Гривер, когда рубанул Макса, не стал нападать, — тихо продолжил Ньют, не поднимая головы и все еще изучая странную штуку. — Мы были похожи на кучку неандертальцев, первый раз пытавшихся загнать мамонта в угол. Леон попал под напильник на одной из механических лап… И тогда мы дали деру.
— И гривер не побежал за нами, — закончил Минхо. — Черт знает, какого хрена наши идиотские бошки не догадались покумекать на этот счет. Гриверами управляли. Всегда.
Эвита вдруг почувствовала какое-то странное чувство в груди, схожее с резкой тошнотой. Только наружу рвалось не содержание желудка, а легкие. Она вспомнила Слопера Джо.
— Значит, Джо… — выдавила из себя девушка.
— Они могли не выпускать гривера, — кивнул Минхо, который разделял мысли Эвиты. — Он был их человеком. И они не просто не стали его спасать, как мы раньше думали. Они намеренно убили его.
В Зале повисла звенящая тишина. Все, кроме Томаса, помнили тот черный день, когда изгнали предателя за стены. Где-то в глубине души Алби, вынесший приговор, был преисполнен надежды, что Создатели своих не бросят. А выходило, что эти люди, если они вообще люди, были самыми жестокими существами на планете.
— Вонючие бессердечные ублюдки, — подытожил Минхо, выразив общую мысль. — Но час назад мы приблизились к разгадке их стебанутых игр.
— И это первая реальная зацепка, — снова подал голос Томас. — Хоть что-то, что вы нашли за три года. Да, Минхо?
— В точку, — кивнул азиат.
— Ньют, мы должны вернутся туда — кто знает, что мы еще найдем, — взгляд Томаса замер на заместителе.
Ньют, облизав губы, задумчиво скосил глаза на Эвиту, все еще стоявшую за его плечом, а затем его взгляд скользнул по Галли, хмурившемуся рядом.
— Видишь, чего он добивается, да? — тут же поинтересовался Строитель, заметив, что блондин посмотрел на него. — Он нарушает правила, затем призывает нас полностью от них отказаться! Но правила — единственное, что сплачивало нас все это время, так что изменилось то? Ты знаешь, что Алби согласился бы со мной. Чайника нужно наказать.
Эвита закатила глаза. Казалось, что смысл жизни Галли состоял только в одном — кто-то обязательно должен быть наказан. И девушку начинало выводить из себя, что Строитель постоянно прикрывался спиной лидера. Легко было говорить за Алби, когда тот лежал в забытье.
Ньют исподлобья взглянул на Томаса, явно нервничавшего за решение заместителя, а затем вновь посмотрел на цилиндр. Холодная сталь уже успела нагреться в его руках, а вонючая слизь почти полностью стекла на землю, испачкав при этом штаны парня. Блондин поджал губы и, подавшись вперед, вернул цилиндр в руки Минхо.