The Мечты. Соль Мёньер
Шрифт:
За хамсой последовали чай с имбирным печеньем – это тоже пришлось сооружать на скорую руку, оно даже толком еще не остыло. Но способствовало приведению двух молодых и местами растущих организмов к сытости. И еще к усыплению бдительности.
В этот раз они даже до принесенной накануне настолки добрались. Так и сидели, собирая свою мозаику и здорово веселясь. Таня из вредности не поддавалась, Реджеп упорно учился, а по итогу выдал:
– Котлеты у меня красивее получаются!
– Красивая котлета – это, конечно хорошо. Но не мешало бы, чтобы она была еще и вкусная, - пробухтела Таня, задумчиво укладывая
– Кто бы сомневался! – проворчал Реджеп. – Признавайся, джаным, у тебя в твоем Бостоне были еще какие-то дополнительные курсы по тетрису!
– Можно и так сказать. Мы часто играли.
– Аллах, Аллах! И награды имеются?
– До турниров не доходило.
– Зря! Ты бы порвала всех, как Тузик грелку.
– А?
– Я говорю, победа была бы твоя. Хотя, мне кажется, впереди у тебя еще много побед, Иншалла.
– Не подлизывайся!
– Не подлизываюсь. Констатирую факт. У тебя характер, как у Наполеона.
– Угу, - кивнула Таня, - на Эльбе.
– Главное, чтоб не на Святой Елене. Давай еще партию, я не теряю надежды разобрат...
Но не успел он закончить своей фразы, как где-то сверху «разобраться» попытался кто-то другой. Очевидно, со струнами. Очевидно, акустической гитары. И прозвучала эта попытка настоящим пробным перебором струн, проверяющим, насколько они настроены, и по ощущениям звучащим чуть ли не из соседней комнаты. Потом быстрое трынь-дрынь-дырынь после краткой, в секунду, паузы перешло в протяжно тр-р-р-р-у-у-у-унь-др-р-р-р-р-у-у-унь и превратилось в ритмичное ту-ру-ду-ту-ту-ру-ду, какое, наверное, слышал каждый.
От такого поворота событий Реджеп хохотнул:
– У него еще усилок есть. Когда я сюда въехал, меня встретили... с музыкой, в общем, встретили.
– И часто тут так? – спросила Таня, отчего-то шепотом, не иначе как прислушиваясь.
– Ну пока второй раз. Но я и живу-то здесь всего ничего, - рассмеялся Реджеп. Отнюдь не тихо.
Но в шепоте смысла не было, поскольку с неба (читай со второго этажа), будто бы знак Всевышнего, им был послан Глас. И глас этот горланил:
Теплое место, но улицы ждут отпечатков наших ног. Звездная пыль – на сапогах. Мягкое кресло, клетчатый плед, не нажатый вовремя курок. Солнечный день – в ослепительных снах.
– Охоспади, - пискнула Таня и завозилась с фишками, чтобы устроить новый раунд в игре. – Ну хорошо хоть не посреди ночи…
– Ну вот в прошлый раз было – посреди, - рассмеялся Реджеп. – Потому в данном случае хорошо, что не Шуфутинский!
– Ну тоже да, - рассмеялась и Таня и кивнула на потолок. – А тут все экспонаты такие?
– Разные. Вот горланит сейчас Вася. Ну как Вася. На самом деле, он Василий Федорович, и старше меня лет на двадцать. Но представился Васей, я его так и зову. В квартире напротив – целое семейство. Там живут родители, муж и жена. С ними дочка с мужем. И еще сын, Гарик. Спит в коридоре между комнатами. Ну это мне Антонина-ханым тут рассказывала... Взрослый мужик, все время под окнами курит и по телефону разговаривает. Напрягает временами... Знаешь, типа большой начальник. Зато на третьем этаже – такая себе дама из прошлого века. Ходит в шляпке и пальто. Говорит, что не пропустила ни одной премьеры нашего театра. Кстати! В соседнем подъезде живет настоящая прима! В смысле – ведущая актриса нашей муздрамы, представляешь? Я правда не помню, когда в последний раз в театре был, но по утверждению бабы Тони – играет хорошо. И это ее муж мне квартиру сдает. У них, вроде, разница в возрасте большая. И ребенок есть. Больше пока никого не знаю... Но мне и этого хватает для интересных наблюдений.
– Хватает, под звуковое сопровождение, - Таня весело покивала в такт раздающимся сверху аккордам и провозгласила: – Начали!
И они начали. Сосед горланил. Они – раскладывали свои мозаичные фишки. Ржали. И снова пили чай, который казался им просто невероятно вкусным на фоне смены репертуара с Цоя на Арию, а с Арии – на Металлику. А потом за окном пошел снег, частый и крупный, и Реджеп улыбнулся, вдруг разглядев белые пушинки, проплывающие мимо не до конца занавешенного окна за Таниной спиной. И пушистость ее волос в электрическом свете люстры. И тонкие ключицы в линии выреза. И темную ложбинку между грудей, которую становилось видно, когда она наклонялась над столом, чтобы сделать очередной ход.
В который раз дернув воротник футболки, он глуховато выдохнул:
– Тебе не жарко? Может, отопление прикрутить?
– Не пытайся меня сбить! – не поднимая головы от планшета, сказала Таня.
– А может, это температура опять, - пробормотал он.
И тотчас сверху раздался женский вопль:
«А может, тебе, скотине пьяной, еще за бутылкой сбегать?! Иди проспись! Задолбал!»
Гитара тренькнула.
В ответ зазвучал бас (судя по всему того самого Василия), только что вполне терпимо выводивший Nothing Else Matters:
«Я сказал, поставь на место и не трожь! А то я за себя не ручаюсь!»
Водрузив на планшетке фишку, Таня глянула на потолок и произнесла в космос:
– Кажется, они переключились на другой канал.
– MTV мне больше нравился, - ответил Реджеп.
«Да сколько же ты будешь мне нервы трепать, а? Сколько я тебя, урода, терпеть буду? Вот позвоню сейчас Ирке, они с мужем приедут и быстро тебя в чувство приведут! Забыл, как в прошлый раз к кровати привязали, пока не протрезвел! Забыл, как тебе Валерик все бока помял и глаз подбил? Мало тебе? Мало?!»
«Я сказал, тут пузырь стоял! Куда дела-а-а?!»
«Подальше от тебя! Опять мне всю ночь вонять будешь, пьянь!»
«Потерпишь! Верни обратно, Нюр-ра-а, я по-хорошему прошу!»
«Иди нахрен!»
«Сука-а-а!»
А потом началось светопреставление с ломанием мебели. Во всяком случае, грохот стоял такой, что казалось, они там упражняются в метании комодов друг в друга.
Реджеп вскочил на ноги.
– Черт!
– Это тоже… бывает? – озадаченно спросила Таня, вперившись в потолок.
– Не знаю. Я тут недавно живу...
На потолке что-то грюкнуло, и послышался звон разбитого стекла. А после – очередной высокочастотный визг, напоминающий дельфиний.
«Помогите! Убиваю-у-ут!»
«Заткнись, сука!»
– Охренеть, - буркнул Реджеп, едва ли не в два шага метнулся в прихожую и завозился там.
– Ты куда! – выскочила следом за ним Таня.
– Он ее убьет сейчас!
– Мы полицию вызовем!
– Они не успеют! – тапки, ключи... зонтик? Кажется, самым тяжелым из тупых предметов тут был зонтик.