The Мечты
Шрифт:
Именно такую картину Евгения Андреевна Малич наблюдала из витрины любимой кофейни, где проводила свой обеденный перерыв. В ее телефонной трубке, новеньком айфоне, от которого она так и не смогла отмахаться, хотя честно пыталась, мурлыкал голос Моджеевского, весьма довольного жизнью, которая и ей представала сейчас в самых чистых и нежных красках. Июнь был хорошим месяцем, даже когда только начинался.
– Все начнется завтра в 19:00, - фоном к ее мыслям вещал Роман где-то за кадром. – Если ты сможешь уйти пораньше с работы... может, с обеда... то вполне успеешь
– А сам ты покрасоваться не можешь? – в который раз уточнила Женя. Будто от того, если она спросит снова, может измениться категорическое желание Романа вывести ее в свет.
– Ну я же тебе объяснял, - ожидаемо и очень терпеливо принялся перечислять Моджеевский, как делал всю последнюю неделю. – Я должен присутствовать при любом раскладе, но это благотворительный бал, будет много прессы. Для нашего с тобой имиджа впервые показать тебя там – очень правильно и хорошо. Нам все равно придется это сделать. Чудо что папарацци до сих пор до тебя не добрались, но везение закончится, а так ты сразу появишься в правильном месте в роли моей женщины, а не любовницей, пойманной во дворе. Они ж меня три года на ком попало женить пытаются. А мне важно, чтобы ты была представлена официально и в самом лучшем свете, Жень.
– А я не ханжа, - рассмеялась Женька. – Могу и любовницей побыть.
– А мне важно! – разулыбался вслед за ней и он, хотя она этого видеть не могла, но точно знала, что сейчас Роман, как павлин, распушил хвост – в смысле включил обаяние. – Мы с тобой оба никуда не денемся от того, что я Моджеевский. Давай попробуем привыкнуть к этому, а? Будешь моей плюс один?
– Буду, буду, - примирительно проговорила Женя. – Куда ж я денусь.
– Ура! – дурашливо выдал он. – Ты прелесть, Евгения Андреевна!
– Ты тоже ничего.
Роман расхохотался, а потом смех его повис в воздухе между ними, будто должен вылиться во что-то большее, что он должен бы сказать. И он, чтоб его, сказал, придав голосу бархатистые нотки, которые обычно у него включались, когда они оставались совсем вдвоем.
– Раз ты сегодня добрая, - проговорил Моджеевский, - то обдумай, пожалуйста, перспективу как-нибудь поужинать семьями. Я не настаиваю. Но было бы… здорово.
– Как ты себе это представляешь – Богдан и Юлька?
– А еще твой папа и Танька… Жень, если их не столкнуть, они не поговорят. И с Богданом я обсужу этот вопрос… Сейчас ты для него как раз она и есть… любовница со двора по соседству. А семейный ужин – это уже серьезно. Пойми меня правильно… Я за три года их ни разу ни с кем не знакомил. Пускай привыкают.
– Давай как-то не все сразу, - серьезно проговорила Женя. – Я обещаю, что подумаю над возможностью семейного знакомства.
– Честно подумаешь? – воодушевился он.
– Честно!
– Дважды ура! Точно мой день!.. Ладно… слушай, у меня встреча в Министерстве через полчаса, надо успеть, я хочу к ночи в Солнечногорск вернуться. Ты же скучаешь по мне?
Конечно же она скучала. О чем и сообщила Роме, пообещав ждать и попросив не гонять по отечественным дорогам. Отложив в сторону трубку, Женя снова принялась разглядывать хаотично шастающих за окном людей. Подперев рукой щеку, ловила себя на том, что ей скучно. Что случалось с ней крайне редко, если вообще случалось.
Ташка-балбеска улепетнула на обед с очередным университетским ухажером. На этот раз это был проректор по АХЧ Андрейка, который, впрочем, против дяди Вади имел одно преимущество – был моложе на двадцать лет. Что, однако, несколько нивелировалось отсутствием дома в Испании и квартиры в Италии.
Оставаться в кабинете, еще и в одиночестве, совсем не хотелось, потому Женя и оказалась в небольшом кафе неподалеку от университета. Обеденного времени все еще было достаточно, и неожиданно вспомнилось о любимом форуме, который несправедливо затмил вирус влюбленности, напавший на Женьку. Она снова схватилась за телефон, и пальцы ее замелькали по закладкам браузера.
Первый же топик, попавшийся ей на глаза, рассмешил едва ли не до слез. Который уж день форумные завсегдатаи бойко обсуждали реставрацию ее родного особняка на Молодежной. А она и не знала! Весело рассматривая фотографии, Женя представляла себе, как адепты архитектуры прокрадываются в подъезды, чтобы запечатлеть процесс восстановления фресок Гунина. Там же среди прочих она заметила и несколько постов Art.Heritage. И тут ее мысли потекли совсем в другом направлении. Вернее, они понеслись вскачь, сбивая друг друга. Было несколько стыдно, что позабыла пусть и виртуального, но товарища. И как тут не вспомнить про всем известного французского летчика! В смысле писателя. Того который: «мы в ответе за тех, кого приручили».
Среди прочих мыслей и ощущений отчаянной мошкой металось тревожащее чувство, что в своих наполненных Романом и их отношениями днях она что-то упускает – что-то неясное, но существенное.
Женя заглянула в их личный чат, где не была уже довольно давно. С улыбкой прочитала несколько сообщений о погоде в выходные и о его планах, в которые не входили ни семейные обеды, ни благотворительные балы, но, тем не менее, отказать им в занимательности было трудно, и, несмотря на отсутствие Art.Heritage в сети больше четырех часов, она быстро отстучала:
Фьюжн: Привет!
К ее удивлению, значок напротив аватара позеленел почти сразу, и было ясно, что онлайн ее «форумный» с компьютера. Его пальцы, похоже, торопились, поскольку очень быстро набрали ответ.
Art.Heritage: какие люди! Сто лет не виделись. Где была, пропажа?
Фьюжн: Где-то там, а сейчас – здесь.
Art.Heritage: реал затянул?
Фьюжн: Еще как!
Art.Heritage: надеюсь только, что не такой жесткий, как у меня =) Чего делаешь?