The Sharpest Lives
Шрифт:
If I could be with you tonight
I would sing you to sleep
Never let them take the light behind your eyes
I failed and lost this fight
Never fade in the dark
Just remember you will always burn as bright
The light behind your eyes
The light behind your eyes
— Вау!!! — Джоанна вскакивает и аплодирует.
— Ого, не знал, что ты романтические тоже играешь. Может, возьмём для группы? — спрашивает Марвел.
— Я подумаю, — ага, не отдам я им эту песню. Она принадлежит Китнисс. Нельзя выставлять
***
— Как ты? — я кладу руку на плечо Китнисс.
— Нормально, спасибо, — шепчет она, но я знаю, что далеко не нормально.
Она устраивается на перилах балкона и отпивает вино из бокала. Странно, мы с ней сегодня самые трезвые. Она только первый бокал, я вообще стекло. Кажется, я опять становлюсь хорошим мальчиком.
— Может, всё-таки расскажешь, что у тебя случилось?
И она рассказывает. О том, как познакомилась с неким Питом Мелларком, о том, как он поддержал Китнисс, когда её жизнь полетела к чертям, как она начала в него влюбляться, как он обещал приехать. И то, что случилось сегодня.
— Я вообще не могу понять, нельзя было сразу сказать, что так и так, я хочу просто быть твоим другом, так как у меня есть девушка, — вздыхает Китнисс.
— А сейчас ты будешь дальше с ним общаться?
— Не знаю. Наверное, нет, — она пожимает плечами, — я не из тех, кто легко забывает и прощает.
— Да уж, тяжёлый случай, — я достаю из кармана пачку сигарет и закуриваю. Облачко дыма отлетает на Китнисс, и та кашляет. — Прости, я случайно.
— Не знала, что ты куришь, — замечает девушка.
Я сминаю сигарету пальцами и одним движением выбрасывают её на простор улицы.
— Теперь не курю.
Китнисс изображает некое подобие смешка.
— Ради тебя могу и бросить.
— Ради меня? — она удивлённо выгибает бровь.
— Именно ради тебя, Китнисс Эвердин.
Она аккуратно слезает с перил, ставит бокал на пол и неожиданно обнимает меня.
— Спасибо. Спасибо, что выслушал меня.
— Не за что, Китнисс.
Когда она разнимает наши объятия, я не могу наглядеться на неё. Китнисс прекрасна всегда. И в чёрной школьной одежде, и в пафосном белом платье, и даже в пижаме и пледе, такая… уютная и домашняя.
А ведь сначала она мне не понравилась. Думал, провинциальная дура. Ан нет. И умна, и красива, и с характером. Прямо как я. Кажется, если бы я был девушкой, я точно был Китнисс Эвердин.
И тут снова, как тогда, в туалете, меня как будто магнитом тянет к ней. Хочется снова обнять, поцеловать как в последний раз, и никогда не отпускать.
И вот уже я чувствую тёплые от вина губы Китнисс, и моя рука скользит по её волосам. Но она не спешит ответить на мой поцелуй и отстраняется.
— Катон… Знаешь, я очень ценю твоё отношение ко мне и твои чувства, но я ещё пока не готова, понимаешь? После всего, что было… Мне нужно время.
Дурак. Она ж только пережила очередную
— Ладно. Я дам тебе столько времени, сколько захочешь, — шепчу я.
========== Глава 9. Китнисс. ==========
247 дней до свободы
Я просыпаюсь от того, что кто-то тычет мне в бок рукой. Открыв глаза, я сначала не понимаю, где я нахожусь — комната совсем другая, определённо не моя и не сестры. Над ухом раздаётся чьё-то сонное дыхание. Я испуганно поворачиваюсь, и к ещё пущему ужасу обнаруживаю на второй половине кровати спящего Катона. И тут в голове все проясняется. Я была на школьном вечере, потом приехал Пит… А вот что дальше было, и вспоминать не хочется. После этого мы с Катоном поехали на вечеринку к Джоанне Мейсон… Только вот какого чёрта мы с ним в одной постели?
Я откидываю одеяло. На мне белый свитер и чёрные шортики — в этом я вчера была на вечеринке. Катон в джинсах и футболке. Одетые. Значит, ничего не было? Или всё-таки было?
Расталкиваю парня, он сначала мычит что-то нечленораздельное, потом окончательно просыпается, судя по удивлённому лицу, тоже не понимая, что происходит.
— Так, я тебе задаю один вопрос, а потом можешь сваливать отсюда. У нас с тобой что-нибудь было? — прямо сразу начинаю я.
— Что? Что было? — морщит лоб Катон.
— Секс был или нет? — я швыряю в него подушку. В следующую секунду она летит обратно в моё лицо.
— У тебя что, мозги отшибло, Эвердин?
Значит, точно не было.
И тут раздаётся вопль. Это кричит Финник.
— Спасите! Убивают! Насилуют!
Не раздумывая, я спрыгиваю с кровати и босиком несусь по лестнице на первый этаж. В коридоре меня чуть не сбивает с ног Джоанна с топором в руке.
Крик раздаётся из ванной. Дверь туда открыта, и видно Финника, который в одних красных трусах с узором из баклажанов прыгает по плитке, пытаясь снять со своей головы что-то живое.
— Это курица, курица, снимите её с меня! — вопит Одэйр.
Откуда курица в доме?
Перед моим носом проносится Марвел, держа в руке что-то небольшое и синее, и врывается в ванную. Только он касается курицы этой штуковиной, она как-то странно дёргается и падает на пол. Изо рта Финника вылетает облегчённый вздох. К счастью, кроме нескольких царапин на лице, парень не пострадал.
— Электрошокер — это сила! — ржёт Марвел, в одной руке держа орудие устранения кур, а другой хлопая по плечу
ошалевшего Одэйра.
— Может, кто-нибудь мне объяснит, какого хрена курица делает в моей ванной? — Джоанна уже куда-то спрятала топор и вопросительно смотрит на Марвела.
Парень выпучивает глаза и указывает пальцем на Гейла:
— Это всё Хоторн!
— А что я? — Гейл либо ничего не помнит, либо притворяется, что не помнит.
— Ты предложил пробраться в сарай к Повелителю кур и стащить одну на ужин. А так как она орала, как ненормальная, Диадема решила в ванную её спрятать.