Тигры Редфернов
Шрифт:
Дядя тем временем изучил дверь, которая так волновала Маргарет, и переглянулся с псом. Зверь обнюхал замок и щель у пола, отступил на несколько шажков и прыгнул. Дверь рухнула внутрь вместе с косяками. Внутри оказались ряды закрытых прозрачными дверцами полок и книжных стеллажей, три больших зеркала, привинченных к полу и бортам. Энджел зашебуршился в объятиях девушки и подался вперед, как кот на запах валерьянки.
– Цыц, – нежно мурлыкнула ему в ухо мисс Шеридан. – Не то удавлю подушкой.
– Вот отсюда он их и выпускал, – сказал Бреннон; склянки за дверцами угрожающе позвякивали в
Пес покосился на иллюминатор. За ним сгустилась чернильная темнота, и корабль качало все сильнее.
– Здесь готово, – Лонгсдейл отпустил ладонь Энджела: шрамы выглядели жутко, зато на лицо наставника вернулись хоть и бледные, но живые краски, и дышал он гораздо ровнее.
Консультант протянул руку к ожогам и встретился с Энджелом взглядом. На миг Лонгсдейл замер; вдруг в его глазах загорелся огонек. Консультант поднялся, опираясь на колено, и угрожающе навис над Редферном. Рука Лонгсдейла сжалась в кулак, лицо потемнело от ярости. Энджел ударил первым – ребром ладони в горло, коленом в живот. Консультант увернулся, поймал его руку, выкрутил за спину и повалил Редферна ничком на кровать.
– Какого черта?! – рявкнул Бреннон.
– Эй! – закричала Маргарет и вцепилась в плечи и локоть Лонгсдейла. Его мыщцы были просто каменные, и девушка втиснулась между ним и Энджелом. – Прекратите! Что на вас нашло?!
Лонгсдейл перевел взгляд на нее – и смотрел неотрывно, словно боялся отвести глаза, с такой нежностью, что у Маргарет сердце сжалось. Выпустив Энджела, он обнял ее одной рукой, а другой притронулся к запекшейся ране на ее щеке. Он прошептал заклинание; по щеке протянуло приятным теплом, и боль исчезла. Маргарет притронулась к щеке и невольно коснулась его руки. Взгляд консультанта задрожал и стал рассредоточиваться.
– Нет, нет-нет! – вскрикнула девушка и вцепилась в Лонгсдейла. Опять! Как в прошлый раз! – Куда вы уходите?!
Внезапно Энджел вцепился в нее и зашипел:
– Оставьте его!
– Вы, трое! – заорал Бреннон; справа в корабль как будто ударил кулак, и судно резко накренилось на левый борт.
***
Пес метнулся в сторону, пропахал когтями тлеющие борозды в полу и вытянулся вдоль борта. Комиссара с такой силой впечатало в мягкий бок, что вышибло из груди весь воздух. Мимо него почти единым клубком прокатились Лонгсдейл, Маргарет и Редферн. Грохнул об стену графин, опрометчиво забытый кем-то на столике у кровати, следом посыпались подушки и постельное белье. Мимо Натана со свистом пронесся поднос с едой, оставляя за собой след из мазандранского острого рагу и пряных хлебцев, и украсил иллюминатор длинной трещиной.
– Комиссар! Сэр!
Бреннон кое-как приподнялся на локтях. В дверном проеме висела ведьма, обеими руками вцепившись в притолку и упираясь ногой в дверной косяк.
– Мы в порядке! Ты цела?!
– Да! Началось! Шторм!
– Где матросы?!
– На палубе! Сейчас спустятся!
– Тащи всех сюда!
Комиссар обернулся на зеркала. Они, слава Богу, были целы и работали: в них ничего не отражалось, кроме синего неба с россыпью звезд. Он заскреб руками по полу, пытаясь встать, и быстро признал
– Скорей! Нога здесь, нога там! Лонгсдейл, вашу мать!
– Тут! – бодро, хоть и несколько сдавленно отозвался консультант из-под Пегги и пиромана.
– Займитесь этими чертовыми зеркалами! Пока они еще целы!
Консультант послушно отодвинул в сторону Редферна и Маргарет и перебрался к зеркалам. По счастью, все шкафы и полки были крепко прикручены к полу и стенам, а дверцы – заперты на ключ. Они с честью выдержали град книг и склянок, обрушившихся на них изнутри от резкого наклона судна. Правда, теперь в стеллажах что-то клубилось и булькало. Лонгсдейл забормотал заклинание над первым зеркалом, а Натан обернулся к племяннице:
– Пегги, ты в порядке?
– Относительно, – немного сипло ответила девушка. – А ты?
– Ничего. Редферн, вы можете помочь Лонгсдейлу?
– Нет, – раздраженно сказал пироман и поднял руку с браслетом. – Пока на нас эта дрянь – никакой магии.
– А если его распилить? Лонгсдейл как-то избавился от цепей с похожими рисунками.
– О, да чтоб вас! – рявкнул Энджел. – Похожие рисунки! Это ничерта не похожие рисунки! Дефо нанесла руны на первый попавшийся предмет, а это, – он потряс рукой, – специально изготовленная вещь, с интегрированными в ее состав менди, которые...
– Не орите, я уже понял, – оборвал его комиссар, подумав, что это весьма недурная штука. Поймал колдуна, надел – и вперед, в камеру, на допрос, в суд...
– Не надо рассуждать о том, в чем ни черта не понимаете, – пробурчал Редферн, но гораздо спокойнее. Может, дело было в Маргарет, которая нежно притулилась ему под бок. Энджел заботливо ощупал ее и зашептал что-то по-иларски. Корабль мотало, как пьяного, и Бреннон немного завистливо заметил, что пироман с редкой прозорливостью устроился в единственном углу, в котором меньше всего бултыхало. Даже пес цепко впивался когтями в пол, чтобы устоять на месте.
– Они настроены на театр, – сказал Лонгсдейл. По одному шкафу рядом с ним уже пошла трещина, из которой сочится дым.
– До сих пор?
– Да. Видимо, Рагнихотри не пользовался зеркалами с того дня.
– Ладно, не будем терять время. По сколько человек сможет пропустить каждое?
– Оптимально – по двое.
Комиссар поскреб бородку. В иллюминатор с силой хлестала вода, и трещина на нем быстро расширялась. Корабль выровнялся, но от каждого удара волн казалось, что он вот-вот расколется, как орех. Угрожающее шипение и бульканье в стеллажах тоже не радовали. Пес перебрался к ним и напряженно принюхался.
– А если больше?
Лонгсдейл поразмыслил.
– Максимум – по трое. Но тогда есть вероятность разрыва тропы. Корабль крайне нестабилен, и я бы все же не стал рисковать.
– Хорошо. Тогда по двое. Когда они будут готовы?
– Уже, – невозмутимо сказал консультант. – Тропа проложена.
– Тогда начнем с этих, – комиссар ткнул пальцем через плечо в Энджела и Маргарет. Пироман кое-как поднялся на ноги и, держась за стену и за Пегги, добрел до зеркала. Девушка поддерживала наставника, встревоженно глядя то на него, то на тропу.