Тихая гавань
Шрифт:
— Зачем?
— Я тебе там все и скажу. Придешь?
— Постараюсь. Большего обещать не могу.
— А я о большем и не прошу, — сказал Сэм и поцеловал ее еще раз.
Из сообщения на автоответчике Куинн узнала, что экспедиция назначена на понедельник — Сэм придет на океанографическом судне. Она отправилась в гараж сообщить новость тете Дане и застыла в изумлении. Тетя Дана рисовала. Похоже, простояла за мольбертом всю ночь.
Картина была еще не закончена, и в гараже было, как всегда, темно. Но Куинн разглядела
— Ты на самом деле рисуешь! — выдохнула Куинн. — А я думала, здесь ты этого делать не будешь никогда.
Тетя молча вытерла руки о джинсы.
— Пришла пора. Сэм помог мне увидеть это.
— Тебе он нравится?
— Кажется, да.
Куинн хотела сказать что-то еще, но тетя Дана почему-то густо покраснела. Куинн удивилась тому, какой у нее счастливый вид. Счастье сияло в ее лице, в глазах. Будто, взявшись за кисть, она начала жить заново.
«Вестерли» летел по волнам. Это было судно Йельского университета, и Сэм взял себе в помощники двоих студентов. Один из них был очаровательной двадцатилетней девушкой.
Сэм стоял за штурвалом, Дана, Элли и Куинн тоже собрались в рубке. Куинн проверила, не забыл ли он нарисованную ею карту, но он больше полагался на свою карту и спутниковую систему навигации.
Дана поймала себя на том, что слишком уж пристально разглядывает юную студентку. Звали ее Терри. Высокая, загорелая блондинка в белых шортах и голубой маечке.
— Мы уже далеко от берега, — обеспокоенно сказала Элли.
— Эл, ты ничего не бойся, — сказала Куинн и, достав из сумки Кимбу, протянула его сестре.
Дана молчала: пусть сестры сами заботятся друг о друге, так же как когда-то они с Лили. Солнце освещало воды пролива. Мимо шмыгали прогулочные катера, водные скутеры. Терри и второй студент, Мэтт, о чем-то болтали на палубе.
Они прошли мимо зеленого буя, отмечавшего один край Викландской банки, потом мимо красного, отмечавшего другой. Дана обернулась и взглянула на берег. Вдалеке виднелась северная оконечность Лонг-Айленда.
— Мы у цели? — спросила она.
— Почти, — ответил Сэм и показал на нос.
Там, впереди, вздымались волны, поднявшиеся после того, как здесь прошел нефтяной танкер.
— Морской путь, — объяснил Сэм, и Дана взяла бинокль.
Танкер был огромный, как футбольное поле.
Затем мимо прошла баржа, груженная контейнерами. Длинного буксирного каната видно почти не было, но на мачте тянувшего баржу буксира были вывешены сигнальные флажки. Сэм показал их Куинн и объяснил, что каждый флажок обозначает шесть метров каната.
Сэм включил глубиномер. Терри с Мэттом стояли с ним рядом и сверяли показания глубиномера с данными карты. Дана сидела, обняв Элли. Куинн подошла и встала рядом. Они были совсем близко от места гибели Лили и Майка.
Куинн клялась, что слышала сигнал — короткий отзвук с морского дна.
— Это здесь! — воскликнула она. — Мы ее нашли.
—
Куинн с сестрой и тетей смотрели, как Сэм надевает гидрокостюм. Дана подошла к нему и положила руку ему на плечо.
— Спасибо, — сказала она.
— Я еще ничего не сделал, — сказал он.
— Нет, ты уже сделал очень многое.
Сэм коснулся ее щеки. Он помнил их поцелуй, помнил тепло ее тела. Сейчас рядом были Куинн с Элли и студенты, но Сэму было плевать. Он поцеловал ее в лоб и в кончик носа.
— Ты — замечательная тетя, Дана, — сказал он.
— Ты это уже говорил, — улыбнулась Дана.
— И буду повторять, потому что это правда.
Дана хотела что-то ответить, но Сэм уже обернулся к своим помощникам.
— Пора, — сказал он, и они с Терри нырнули в воду.
Воздуха у Сэма было на час, и это оказалось очень кстати: то, что он принял за яхту «Сандэнс», оказалось старым металлическим контейнером. Двенадцать метров в длину и три с половиной в ширину — почти те же размеры, что и у яхты.
Они с Терри медленно поплыли к югу.
— Должно быть, где-то здесь, — произнес Сэм вслух.
Изо рта вырвались пузырьки воздуха, и он представил, как они плывут наверх, к Дане.
Над ними прошел какой-то огромный корабль, вода забурлила. Сэм не сводил взгляда со дна и наконец рассмотрел смутные очертания. Он подплыл поближе и увидел надпись на корпусе: «Сандэнс».
Мачту опутали водоросли. Терри достала фотоаппарат и начала снимать, а Сэм поплыл к кингстонам. Страховой агент сообщил, что они были закрыты, и решил, что это был несчастный случай. Сэм проверил сам — да, кингстоны закрыты наглухо.
Но Сэм знал еще про одну уловку. Он проплыл над палубой к каюте. Внутри была непроглядная темень.
Тайны смерти, тайны глубин. Сэму казалось, что души Лили и Майка витают где-то рядом. Он забрался в каюту, дрожащей рукой включил фонарь. Луч осветил стол и диван, изъеденный рыбами и крабами.
Сэм взглянул на половицы. После года под водой они покоробились, но в остальном все выглядело нормально. Он приподнял крышку люка, направил фонарь в машинное отделение. Особенно внимательно он осмотрел один отсек. Капитан исследовательского корабля, на котором он плавал студентом, однажды показал ему, как можно переключить тумблер, и в судно попадет морская вода.
— Это самый верный способ потопить судно и обмануть страховую компанию, — сказал тогда капитан.
На «Сандэнсе» тумблер стоял как надо, что доказывало: дурных намерений у Грейсонов не было. Пора было уплывать. Но Сэм вспомнил про серебряный медальон Лили. Вот бы найти его и отдать Дане...
Луч фонарика осветил каюту. Нет, никакого медальона. Он выплыл из каюты. Терри ждала его. Он кивнул ей и взмахнул рукой, давая понять, что хочет еще раз проплыть вокруг судна. Терри последовала за ним. Водоросли, опутавшие нос, развевались, словно волосы на ветру. Но среди водорослей Сэм углядел несколько коротких темных ворсинок.