Тихая стража. Дело о похитителе душ.
Шрифт:
– Передай приказ плутонгу хашсцев: выдвинуться к третьей когорте, быть готовыми закрыть брешь между нею и дружиной Бренна. Выполнять!
Парень, коротко кивнув, бросился к коню. С разбега, не касаясь стремян, взлетел в седло и, вонзив шпоры в бока не ожидающего подвоха коня, с места в карьер рванул наискосок вверх по склону. Туда, где в ожидании стояли скудные резервы правого фланга армии лорда Эдварда Сеттби.
– Ройс, - к Феликсу, осаживая коня, примчался Колвей: вмятина на шлеме, кровоточащая царапина на щеке, прерывистое дыхание.
– Мы так долго не продержимся! Нам нужны резервы. Чего ждет лорд Эдвард? Если
– Нет, - покачал головой Феликс.
– Одноглазый не хочет прорваться здесь. Он хочет того же, что и ты. Резервы, - пояснил он на недоуменный взгляд Колвея.
– Ему тоже нужно, чтобы Сеттби отправил нам резервы. Нам или левому флангу. И тогда, - Ройс взмахнул рукой в сторону, - он ударит всей силой в центр.
– Колвей, вслед за рукой Феликса, взглянул в указанном им направлении.
Ройс не смотрел в ту сторону, по-прежнему оставаясь частью сознания в рядах своих людей, выдерживающих сейчас натиск отрядов мрунов. Ему не надо было смотреть туда, в огромную котловину, открывающую проход к перевалу Странников и перегороженную сейчас армией Асты - объединенным войском людей, ардаров и туатов. Перед глазами и так вставали значки легионов империи и Нолдерона, знамена Мальтеи и Лиссы, штандарты городов Семиградья, зеленые вымпелы туатских дружин.
А в центре всего этого разношерстного войска, без всяких знамен и штандартов, серой монолитной стеной стоял знаменитый кхард ардаров: словно стальной тигель, вкопанный в землю и готовый противостоять, казалось, любой силе в обитаемом мире.
А в нескольких стадиях от войск Асты клубилась живая туча, состоящая из тысяч и тысяч мрунов. Ройс знал, что в армии врага есть деление на отряды: ойхоны, схолы, туймены. Однако для всей этой массы существ, вторгнувшихся в пределы Мирра, казалось, нельзя было подобрать более удачного эпитета, чем - Орда. Орда, как символ чего-то огромного, неумолимого, надвигающегося на тебя неотвратимо, стремящегося поглотить тебя, словно мошку, на своем пути. Не рассуждающая и не задумывающаяся ни о чем, в желании смять, растоптать и уничтожить.
– Так что у нас с тобой только один выход, - снова обратился Ройс к Колвею.
– Держаться и обходиться теми силами, что у нас есть. А вот тебе и подтверждение моим словам.
Вдалеке, рождаясь у самого начала склона и, по мере продвижения вверх, набирая силу, зазвучал протяжный трубный гул, давая знак к отступлению. Мруны отхлынули от потрепанных, забрызганных своей и чужой кровью, стоявших на трупах стальных рядов: словно морская волна отступила от берега, оставляя за собой принесенный из морских глубин мусор, водоросли и мелкую живность.
– Тогда я не понимаю Кулхана, - упрямо пожал плечами Колвей, снимая шлем и утирая вспотевшую голову.
– Ведь он знает, что к нам на помощь идет Хьюго, со всей тяжелой конницей Асты. Если мруны так и будут топтаться на месте, он обрушится на них словно карающий меч Единого. А они пытаются прорваться здесь уже вторые сутки.
– Это война нервов, - ответно пожал плечами Ройс.
– У кого они крепче. Либо не выдержит Сеттби, во что я не верю, и отправит нам резервы, либо у Одноглазого кончится терпение и он ударит всей силой в центр.
– А что бы на его месте сделал ты?
– Коллвей с затаенной ухмылкой взглянул на командира, предлагая сыграть на стороне противника.
– Ударил
– Да, у нас отличная армия, наверно, лучшие бойцы Хиона. Но мрунов слишком много. А каждый час промедления приближает конницу Хьюго.
– А вот я бы...
– начал Колвей, но так и не закончил.
Оба командира, практически одновременно, услышали мерный стук, исходивший откуда-то снизу, и постепенно нараставший. Колвей глянул куда-то за плечо Ройса, его лицо исказилось и он нервно сглотнул.
Феликс обернулся, проследил за взглядом Колвея и выругался сквозь зубы
– Ну вот, накаркал на свою голову.
Клубящаяся перед армией Альянса масса орков постепенно выкристаллизовывалась, принимая очертания мерно шагающих рядов, над которыми реяли бунчуки с лошадиными хвостами, вороньими и людскими черепами. Кулхан, словно прислушавшись к совету Феликса, двинул свои туймены вперед, прямо на армию Асты. Мерный грохот подкованных сапог нарастал, отдаваясь в голове и сердце Ройса болью скорых потерь.
– Тук! ТуК! ТУК! ТУК...
Ройс подкинулся с кровати, не сразу осознав, где он. Стучали в дверь. Он все также находился в своей комнате в таверне "Львиная корона", а отзвуки великого сражения уже уплывали от него вместе с обрывками сна.
– Да, - отозвался Феликс.
Дверь отворилась, в проем просунулась голова Тобольда.
– Мессир, вы просили, чтобы вас разбудили не позже, чем через четыре часа после восхода солнца. Я принес вам горячей воды.
Следом за головой появилось все туловище: в руках парень держал дымящийся паром тазик с горячей водой. Через плечо у него было перекинуто свежее полотенце.
– Да, спасибо, Тобольд. Я уже встал.
– Ройс откинулся на подушку и несколько мгновений смотрел в потолок, словно еще видел вместо него наплывающие на ряды ардарского кхарда тысячи копий мрунов.
Наконец, дождавшись пока Тобольд выйдет, Феликс, встряхнув головой, выбивая последние остатки сна, встал с постели и наскоро умылся в стоявшей возле кровати бадье. Вчерашние раны, обработанные вином и перевязанные холстом, уже не беспокоили его. Тщательно побрившись, он оделся и спустился в главный зал, где его поприветствовала сама тетушка Меланж. Она, как всегда, бдительно наблюдала за своими владениями, впрочем, пустовавшими в этот ранний час. О его вчерашнем явлении в окровавленной одежде она, по-видимому, решила не вспоминать.
Покончив с обильным завтраком, состоявшим из горячего, недавно из печи, каравая хлеба, яичницы из полудюжины яиц со свиными шкварками, холодной ветчины, сыра и кувшина кваса, приятного освежавшего пусть и в раннее, но уже жаркое утро, он вышел во двор. Проведав, по обыкновению, Родинку и Огонька, Феликс покинул гостиницу и, предвкушая встречу с принцессой, отправился на поиски особняка, где проживал Могадо со всем посольством Клесии.
Согреваемый солнечными лучами, неспешно шагая по городским улицам и площадям, Феликс, мысленно восстанавливая в голове пройденный однажды маршрут, постепенно добрался до квартала, в котором располагался особняк. До полудня, условленного между ним и Беатой времени, оставалось еще больше часа. В ожидании ее появления он занял один из столиков, выставленных прямо возле ближайшей харчевни. Заказал кувшинчик ледяного ягодного морса, и, наблюдая за бегущей мимо городской суетой, приготовился ждать.