Тихая война
Шрифт:
— Можно ли было… доверять этому Фонадю?
— Разумеется, господин инспектор! — выпалил Селлеши.
— Думаю, что да… — подтвердил я.
— Думаете… Значит, у вас есть какие-то сомнения?
— Видите ли, господин инспектор, если говорить откровенно, то только в интересах следствия… Вопрос этот не простой. Дело в том, что венгерская эмиграция не есть нечто единое целое… что же касается господина Фонадя, то многие считают, что он является членом так называемого «подпольного парламента» Венгрии, однако другие, напротив, придерживаются иного
— Понимаю, — проговорил инспектор. — И благодарю вас, господа, за помощь.
— Мы тоже благодарим вас. И… разрешите задать вам вопрос личного характера.
— Пожалуйста, господин депутат. Что зависит от меня, то…
— Прошу вас, сделайте все, чтобы деньги нашлись. Господин Фонадь беден, и будет очень неприятно, если они не найдутся.
Тут не выдержал Селлеши и выпалил:
— Ты ошибаешься! Фонадь получил большие деньги!..
— Которые сразу же растратил. Перед поездкой в Грац он зашел в редакцию «Немзетера» и получил взаймы несколько шиллингов. — Этим своим заявлением я дал делу совершенно другой поворот.
Мировая пресса, которая на основании первых сведений поместила заметки по этому делу под заголовком «Политическое покушение на венгерского борца за свободу», была вынуждена сменить тон и сообщить, опираясь на материалы расследования, что Фонадь похитил пятьдесят тысяч долларов, а затем сам нанес себе рану, чтобы скрыть растрату.
Разоблачение Фонадя свело на нет значение его выступлений во многих странах, в том числе и на пресс-конференциях, и, что было самым важным для нас, перечеркнуло его показания как главного свидетеля в «комитете пяти» ООН. Тем самым был положен конец мифу о существовании какого-то «подпольного парламента».
Таким образом, ЦРУ и тут потерпело поражение. Следует заметить, что это был первый случай, когда в одинаковой степени с точки зрения как дипломатии, так и политики революционное рабоче-крестьянское правительство представило в «комитет пяти» неопровержимые доказательства, поставив одновременно под сомнение методы и способы деятельности комитета.
В идеологической войне, которую ведут против стран социалистического лагеря империалисты, этот небольшой эпизод (наряду с крахом сторонников МОНа) был второй по величине победой наших разведывательных органов.
ОРГАНИЗАЦИЯ ВРАГАМИ НОВОГО НАПАДЕНИЯ
Многие из читателей, возможно, полагают, что жизнь разведчика — это сплошные кулачные бои с использованием приемов каратэ, перестрелки из пистолетов и, разумеется, в конце концов победа.
В своей работе я в основном опирался на память, способность мыслить логически и на приобретенный ранее опыт.
Мне часто требовалось остаться в одиночестве, чтобы спокойно обдумать ход событий, проанализировать, как в подобном положении поступил бы противник. Помощь я получал из Венгрии в виде ценной информации и указаний, без чего невозможно было бы добиться каких-либо результатов в то время, как западный мир и его органы разведки и контрразведки располагали всем необходимым для работы.
Еще в начале года в Австрию приехал Ференц Видович, главный наместник области Шомодь в первые послевоенные годы. Кеваго поручил мне опекать Видовича, и возникшая между нами вопреки имевшимся разногласиям «дружба» закрепилась на долгие годы, что было для меня очень важно.
На мой взгляд, Видович был интересным человеком, за которым нужно было наблюдать. Частично хотя бы потому, что еще в тридцатые годы он был личным секретарем у Тибора Экхарда, тогдашнего руководителя партии мелких сельских хозяев. С первых шагов его деятельности в эмиграции он вызывал у меня подозрения.
Экхард давно был агентом ЦРУ и в своей шпионской деятельности опирался на генерала Белу Лендьела, о чем было известно нашим органам. После контрреволюционного мятежа он возглавил в Австрии филиал ЦРУ, с беспардонностью окрестив его «обществом первой помощи для Венгрии».
Таким образом, в Вене начало действовать «благотворительное общество» Экхарда — Лендьела. Вскоре после приезда Видович явился к своему бывшему хозяину. Вот тогда-то американские органы и начали оплачивать силы политической и военной эмиграции.
Главной фигурой в военной эмиграции и стал Видович, вокруг которого начала сплачиваться «гвардия «Немзетера». С помощью Экхарда в Инсбруке была проведена встреча «руководящего состава», на которой почти вся полнота власти перешла в его руки. В этом качестве Видович принимал участие в работе дочерней организации «Союза венгерских борцов» в Австрии под названием «Боевой союз святого Ласло», на сборище которого в Зальцбурге он выступал партнером Андраша Зако. Военная эмиграция почти полностью сплотилась к этому времени, и Видович начал играть в ее деятельности главную роль.
За его спиной стоял Экхард, а за ним — ЦРУ. Само собой разумеется, руководство Центра интересовало, что они готовят.
Пример МОНа призывал к бдительности. Там, где зашевелилась военная эмиграция, за спиной которой действовали секретные службы США, следовало ожидать новой провокационной акции против социалистических стран.
Я получил указание Центра узнать о намерениях противника. Мне порекомендовали взять в помощники эмигранта Шандора Кескенеша, кальманчийца из области Шомодь. Его жена и трое детей, которых он очень любил, остались на родине. Центр посоветовал мне обратить на Кескенеша особое внимание, чтобы использовать его для выполнения важного задания.
Организовать встречи с Кескенешем не составило особого труда. После нескольких бесед с ним я подошел к сути дела:
— Послушайте, Кескенеш, у вас дома осталась семья, а вы приехали сюда. Вы, видимо, не все как следует продумали, верно?
— Точно так, — кивнул он. — Поэтому я и решался обратиться за помощью к вам, господин Сабо.
— Говорите откровенно. Работу я вам достану. Жить будете лучше, чем до этого, но разбогатеть на ней вам не удастся. Да вы, я полагаю, не для того уехали из родного села.