Тихие ночи
Шрифт:
— Справился с мальчишками и какими-то работягами и силу типа почуял… Убивца… От горшка два вершка, туда же, — выплюнул Кречет.
Хоть ты залез и раньше времени, но очень и очень вовремя.
— Это мне не мешает. Ты разве забыл, что я сам мальчишка? И младше ваших ублюдков. Или может это твои сыны убили в одиннадцать лет полтора монса гоблов, взяли богатые трофеи? Спасли ваших девок? Отомстили за родича? Стали владетелями? И сидели за этим столом? Или это они стояли в поединке Чести против воина Медведей, который прошел горнило многочисленных битв? И победили его? Или может быть это они ночами не резали слабых и беззащитных рабов, а останавливали воров и убийц,
— Да ты! — подался вперед Кречет, от лэрга пронеслась морозная волна, что пар изо рта пошел. Неплохо понизил градус.
— Он говорит правду! — дополнительным ушатом воды прозвучал маг.
Видимо только сейчас большинство стало осознавать славный боевой путь моей дивизии. Я же, не обращая внимания на остальных, продолжил.
Ну, ловись рыбка!
— Для убогих разумом, если меня убьют, я буду пировать за столом Кроноса, какой указал мне верный путь! — он ведь мне сказал куда и зачем идти? Маг здесь кивнул, когда на нем остановились взгляды аудитории. Отлично, — И оттуда я буду со смехом смотреть на то, как вы льете молчаливые слезы по близким, не смея поднять взгляд, чтобы увидеть упрек в глазах матерей и отцов. Я буду пить и петь вам здравницы всякий раз, чувствуя погребальные дымы в ваших домах. И хохотать, как над безумными, когда вы приносите в очередной раз своих женщин и дочерей в жертвы, чтобы вашим маменькиным сынкам в царстве Мары не грозили вечные муки, за подлость и паскудство при жизни, за нарушение Законов и Устоев… Потому что все, кто выступит против меня, умрет страшно! Таких не берут в Чертоги владыки! Их место в дерьме, их плоть должны жрать мроки. И мое слово тому порука!
— Не лги! Твой язык — проводник Эйдена! Мы никогда не приносили жертв, чтобы обеспечить сынам достойное посмертие, они его выгрызают сами! — взвился Кром.
Ну-ну, племяш выгрыз смерть от кинжала дяди. Хотя, что-то в этом было. Ведь он до последнего не затыкался, хотел еще и для всей стаи добиться первых рядов в том театре.
— Да! — рыкнул Тигр.
— Именно так! Лживый мрок!
— Дитя Эйдена!
— Ты врешь!
— Как такое паскудство возможно на Малом совете?! Да, что он мелет?!
— А что тогда было вчера? Когда я очнулся в Храме? — несмотря на то, что я произнес обе фразы тихо и вкрадчиво, слушатели при первых словах стихли, будто выключателем щелкнули.
— Расскажи, — спокойно, очень спокойно выказал заинтересованность лэрг. Он и до этого, судя по глазам, постоянно осмысливал услышанное. После истории о крамоле молодежи задумался, крепко так задумался, а теперь и вовсе пребывал в недоумении.
Попросили? Внимайте. Особый упор делал на невинность девочки, ее эмоции, описал в красках, как нужно… И, видимо, достиг результата, потому что закончил в гробовой тишине:
— Мне до сих пор представляется ее лицо, я и сейчас вспоминаю эти глаза, в которых было написано: «мама, мама, что ты делаешь, мама? Не надо! Папа, папа, помоги!». Вот так она молила… Но никто не пришел на выручку, потому что отец сам приговорил ребенка к страшным мукам, как и жену. И только Мара приняла всех в свои объятия, открыла дверь в свое спокойное царство. Поэтому, скорее всего, и приняла подношение, потому что богиня не хотела излишних жертв. У нее и так очередь…
— Ааааа, — заорал Кречет и закусил кулак до крови, закрыв глаза замотал бородатой башкой. Он по мере рассказа все больше выглядел затравленным, смотрел с тоской на дверь.
Лица многих были перекошены, по щекам Грогана и Лесного кота бежали молчаливые слезы, старики мрачно насупились. Многое на них свалилось сегодня. Сотник готов был рвать на месте, и лишь маг заявил, прозвучавшее громом:
— Он говорит правду!
— А что, что мне было делать?! Что?! Линий… Понимаете, я должен был исправить! Должен помочь! Ин Сеналь сказал только так! Понятно?! — заорал вдруг Кречет, обводя всех безумным взглядом. Никто ничего не ответил. Но это молчание для меня стало музыкой. Непросто будет налаживать диалог с коллегами. Вон даже Кром — главный в их шайке-лейке, захотел сейчас дистанцироваться. Хотя без других дополнительных факторов, это будет носить временный эффект.
— Аристо, почему раньше молчал? — нехорошо так посмотрел на меня лэрг.
— Я первый раз был в храме всех богов, поэтому думал, что происходящее там — обычное дело. И никаких законов никто не нарушает. Тем более, зачем при мне проводить ритуал, если можно подержать меня немного дольше в келье или после моего ухода закончить его?
— Он говорит правду!
— Понятно… Мда… понятно! Здесь ты не прав. Жрецы знали, что должно произойти, но не знали, когда это случится. А я потребовал тебя срочно к себе, как только появишься рядом с алтарем и немного очухаешься. Но раз ты стал свидетелем жертвоприношения, то Кронос именно так захотел. И он видит, я не лез в это болото, но теперь надо. Как только закончим с выработкой плана, и пока собран Малый совет, займемся верховным жрецом. Что скажите, люди?
Слитное злое «да» стало ответом.
— А почему они тогда меня не убили? — логично спросил я, указывая на нелогичное поведения.
— Потому что я бы тогда все узнал. Они ведь тебе сказали, чтобы ты молчал? Вот… Вполне возможно позже бы тебе заткнули навсегда рот, чтобы никто на них не подумал. Тогда не смогли.
— Я тоже думаю, что все так! Ну паскуды! И этот главный мрок! — Флэст сжал кулаки, — А ты, — ткнул пальцем в Кречета, — Жалкий, лирнийский слизень, именно поэтому у тебя такой сын появился. Яблоко от яблони недалеко падает! И больше я с тобой дел иметь не буду. Как и с твоим родом!
— А ну…
Минут десять пререканий, какие никто не останавливал. Закончилось все словами Мамонта.
— Мы поняли тебя, Аристо. И донесем до родичей твои слова. И хорошо, что ты не хочешь лить лишнюю кровь людей из Народа. Даже когда в своем праве и можешь. Хотя даже я не уверен, что сдержался бы...
Многие согласно кивнули.
— Раз заговорили, чтобы мне не стучать в закрытые двери, то давайте сразу определимся с какими родами мы будем сотрудничать к взаимной пользе, а с кем проходить, не здороваясь. Чтобы потом не было никаких кривотолков!
— Медведи тебе не рады, — сразу отозвался Улаф, — Очень не рады!
Тигры, Кречеты, Орлы, Мамонты и с десяток других родов, под патронажами великих тоже отказались от всяких связей, Волк пока молчал.
— Я вижу в твоих действиях и мыслях зерно, поэтому род Моржей всегда готов сотрудничать. К взаимной пользе, — подчеркнул тот «взаимной».
— Ты? Как ты смеешь? Мы сказали «нет»! — демарш Икса вызывал ярость Безжалостного.
— А когда это род Моржей приносил вассальную клятву Медведям или Волкам? Не было такого! И не будет. Мы сами по себе.