Тихие убийцы. Всемирная история ядов и отравителей
Шрифт:
Поскольку наше повествование ведется не о сказочных событиях, а о реальной жизни, он оказался злодеем, и точка. Хуже того: у него не было практически ничего за душой, когда он получил по наследству свой титул и замок, Шато де Битремон, который находится неподалеку от бельгийского городка Бюри. Граф поступил так, как спокон века поступают все злодеи, оказавшиеся в подобных обстоятельствах: женился на женщине с хорошим наследством. К сожалению, хотя у него возник интерес к науке, он не занимался своими исследованиями настолько усердно, как следовало бы. Его супруга оказалась такой же транжирой, как и он сам, а в смысле величины ее состояния… тут все оказалось не так уж хорошо, как ему изначально представлялось. и вот у этой недальновидной
Графиня и ее брат Гюстав, человек весьма болезненный, получили некоторое наследство после смерти их отца, а через некоторое время граф продал также земельные участки вокруг замка, однако полученных денег все равно никак не хватало на поддержание привычного для супругов образа жизни. К 1849 году у них больше не оставалось никаких возможностей для того, чтобы поправить свои дела и взять откуда-нибудь средства на карманные расходы. В результате оба принялись возлагать особые надежды на возможную скорую смерть Гюстава. Но тут, как гром среди ясного неба, случилось самое неожиданное: Гюстав не только приобрел собственное chateau, но и, что гораздо хуже, проявил неподдельный интерес к его бывшей владелице…
Наконец стало известно, что в определенный день, к полудню, Гюстав приедет к ним в замок, чтобы объявить о своей помолвке. Интрига начала еще больше усложняться, когда в замке были отданы, одно за другим, целый ряд необычных распоряжений. Так, хотя дети обычно обедали вместе со взрослыми, было приказано, чтобы именно в этот день они ели на кухне. Более того, для взрослых еду собралась подавать сама владелица замка — а не слуги, как обычно.
Слуги смекнули, что дело темное, когда их позвали в залу, чтобы помочь Гюставу, поскольку, как говорили супруги Бокарме, с ним, видимо, случился удар. Было, однако, странно, что граф время от времени вливал в рот шурину винный уксус, а еще обтирал его тело этим уксусом. Тут, наверное, любой, кто склонен к подозрительности, хотя бы на минуту призадумался: а не пытается ли граф что-то скрыть? Графиня приказала раздеть Гюстава и всю его одежду отправить в стирку — и это также могло бы несколько заинтриговать подозрительную натуру. Равно как и еще одно обстоятельство: она большую часть вечера занималась отмыванием — сама! — пола в столовой, причем используя жесткую щетку и мыло. Тут уже даже самое наивное существо должно было бы понять: что-то случилось, причем вовсе не так, как предполагалось…
Итак, позже в тот вечер, когда граф и графиня отправились, наконец, почивать, на нижнем этаже, под лестницей, в помещениях для слуг кипели страсти. Слуги решили, что расскажут обо всем увиденном местному священнику, однако какие-то слухи о событиях в замке Битремон достигли уже ушей одного из местных следователей, который, незамедлительно явившись в замок, обнаружил, что в камине полным-полно полуобгоревших книг и бумаг, а на полу в столовой раскиданы деревянные опилки. На теле Гюстава были следы ожогов, а это означало, что на него попала какая-то агрессивная жидкость, и в результате решили, что это, возможно, серная кислота.
На самом деле был использован растительный яд — никотин, и весьма вероятно, что исследования графа несколько отстали от последних достижений науки, как и в случае доктора Лэмсона. Ведь хотя всего за три года до случившегося ведущий французский токсиколог по имени Матьё Орфила во всеуслышание заявлял о том, что, к сожалению, едва ли когда-либо удастся научиться выявлять растительные яды в организме отравленных, это его высказывание не принимало в расчет ни познаний, ни умения бельгийского химика-аналитика Жана Стаса — впрочем, их и граф не принимал в расчет.
Стас сразу определил, что серная кислота тут ни при чем, а затем ему удалось успешно определить наличие яда в органах Гюстава и, проведя целую серию новаторских, нетривиальных химических реакций, доказать, что это был никотин. Он рекомендовал следователю поинтересоваться, не приходилось ли кому-то из работников в доме Бокарме не так давно иметь дела с препаратом никотина. Один из садовников вскоре сообщил, что действительно помогал графу приготовить экстракт никотина, а дальнейшие поиски позволили обнаружить нескольких кошек и уток, которых граф использовал в качестве подопытных животных… Мало того: полиция, наводя справки в окрестностях, выявила нескольких химиков, к которым граф обращался за советом — как лучше приготовить экстракт никотина. Разумеется, Правило Номер Один для Великих Отравителей состоит в том, что заниматься поисками нужных сведений лучше всего, изменив внешность, под вымышленным именем и в какой-нибудь удаленной, никому не известной библиотеке. Поскольку граф не сделал ничего из вышеперечисленного, уже по одной этой причине у него наверняка серьезные шансы войти в первую десятку самых феноменальных неудачников.
А чтобы понять, почему он все-таки оказался неудачником, нам потребуется разобраться в химических реакциях, которые и стали для него ловушкой. Большинство органических веществ растворяются либо в воде, либо в спирте. Правда, алкалоиды представляют собой исключение из общего правила. Поэтому если взять человеческие останки, содержащие какой-нибудь алкалоид, и выдержать их в спирте, к которому добавлена кислота, тогда и алкалоид, и прочие растворимые в воде вещества, входившие в состав останков, растворятся. Если медленно выпарить этот раствор и добавить воду к полученному твердому остатку, в ней растворится только алкалоид, который растворим в воде, однако это зависит в первую очередь от присутствия кислоты.
Представителям закона на этот раз явно сопутствовала удача. Кто-то добавил к частицам тела жертвы разбавленный раствор уксусной кислоты, сегодня более известной под названием этановой кислоты. Но кто же был этот столь чуткий, заботливый человек? Ах да, это же сам граф!.. Он как раз и вливал в рот Гюставу фиксирующую кислоту в виде уксуса, у которого присущий ему кислый вкус появляется за счет возникновения слабоконцентрированной кислоты, а она есть результат окисления винного спирта (этанола), превращения его в этановую (уксусную) кислоту. Так действия графа и стирка отлично сохранили все улики, свидетельствовавшие против него. Во время последующего суда графиня заявила, что это муж втянул ее в совершение преступления, тогда как граф хотя и признался, что в самом деле приготовил яд, однако сказал, что хранил его в бутылке из-под вина и что на самом деле его супруга налила своему брату нечто, оказавшееся смертельной дозой. В конце концов его казнили, а ее оправдали, так что, по-видимому, она и получила в наследство все, что принадлежало Гюставу, — ее же признали невиновной…
Фредрик Хенри Седдон — еще один сумасброд, который сам, собственными поступками навлек на себя всевозможные беды. Он, страховой агент из Северного Лондона, продал страховую ренту своей квартирантке, Элайзе Мэри Бэрроу, а затем отравил ее. Благодаря этому он сэкономил на выплате ей регулярного дохода, который полагался ей по процентам с внесенной суммы. Когда обвинитель Руфус Айзекс задал ему вопрос, хорошо ли он относился к мисс Бэрроу, Седдон попросту ничего не ответил — и это был видимо, худший из возможных вариантов ответа, которые он мог дать.
Его признали виновным, как писали газеты в конце судебного процесса, главным образом потому, что его показания слишком очевидно были хорошо отрепетированы, слишком точны во всех, даже незначительных деталях. Мисс Бэрроу была женщиной болезненной, однако Седдон знал об этом слишком много, с излишними подробностями. В останках мисс Бэрроу был обнаружен мышьяк, который Седдон, по-видимому, добыл из… липкой бумаги от мух. Седдон к тому же беспечно хранил у себя в доме, прямо в комнате, вырезки из знаменитого дела Флоренс Мэйбрик, в которых детально описывалось действие мышьяка на тело человека.