Тихоня

Бэк Дж. Л.

Через минуту я с трудом сглатываю и сдаюсь, отводя взгляд.

— Просто скажи, чего ты хочешь.

— Ты поверишь мне, если скажу, что все, чего я хотел, это увидеть тебя и принести кофе?

Опускаю взгляд на быстро сморщивающийся учебник, лежащий передо мной. Я хотела продать этот учебник за деньги, которые нужны маме. Но есть и другие. Я справлюсь. Вспоминаю о чеке, который он мне дал. Не могу заставить себя обналичить его. И все же, если бы я добралась до хижины… вопреки… всему… Без колебаний взяла бы эти деньги. Но опять же, я бы их заработала. Нестандартным путем, но меня это устраивало. Но сейчас, когда он просто вручает мне чек, чувствую себя дешевкой, как будто он купил мою девственность или

что-то в этом роде. Я достаю из-под стопки тетрадей чек, на который смотрела несколько часов, размышляя, что с ним делать, и протягиваю ему. Может быть, его появление здесь — знак. После инцидента в магазине с его дружком, не хочу чувствовать себя как благотворительный фонд, не больше, чем уже чувствую.

— Вот. Забери обратно. Мне это не нужно.

Да, знаю, что мне нужны деньги, но я также забочусь о своей гордости. Для меня важна порядочность, и я хочу, чтобы он знал, что меня нельзя просто купить, как товар на полке.

Он наклоняет голову, и его темные русо-каштановые волосы падают на лоб, а пронзительные темно-зеленые глаза сужаются до щелочек, пока он изучает меня, как букашку под микроскопом.

— Хм, и почему же?

Я тянусь дальше, протягивая ему руку.

— Причина неважна. Важно лишь то, что мне это не нужно.

В одно мгновение его тело напрягается, ноздри раздуваются, а волоски у меня на затылке встают дыбом. Если бы он обладал способностью метать взглядом кинжалы, я была бы мертва в этот самый миг.

— Тебе недостаточно моих денег, тихоня?

Странно, но меня раздражает, как насмешливо он произносит это дурацкое прозвище, которое мне дал. Ерзаю на стуле, чувствуя, как внутри все сжимается от беспокойства. По какой-то причине я думала, что все будет проще. Думаю, мне не стоит ничего предполагать, когда дело касается этого неандертальца. Я медленно опускаю руки на колени, все еще крепко сжимая чек в пальцах.

— Конечно, ты думаешь, что это связано с тобой. Хочешь верь, хочешь нет, но мне плевать на твои деньги. Меня волнует честность и тот факт, что я не заработала этот чек. Поэтому он мне не нужен.

Я пристально вглядываюсь в его лицо, отмечая, как кривится его полная нижняя губа, а в глазах вспыхивает затаенная ярость. Он подается вперед, как пантера, готовая к нападению, упираясь предплечьями в колени. Он похож на коварного злодея из моих любовных романов. Инстинкт руководит моими движениями, и я отшатываюсь, мое кровяное давление повышается с каждым неглубоким вздохом. Я очень мало знаю об этом человеке, но того, что знаю, достаточно, чтобы в моей голове зазвучали тревожные сигналы. Как и большинство предупреждающих сигналов, я игнорирую желание убежать и остаюсь на месте. Если та ночь в лесу чему-то меня и научила, так это тому, что, если я сейчас побегу, он будет догонять, а я не хочу, чтобы это случилось. Это не игра.

— Ты умная девочка, Бел. Ты действительно думаешь, что не заработала эти деньги после того, что случилось?

Его слова жалят, как ремень по голой коже. Какая разница, есть ли у него деньги, власть и внешность? Это не значит, что он может вести себя как самодовольный мудак.

— Я не продаюсь. То, что случилось в лесу, не имеет никакого отношения к этим деньгам. Если ты намекаешь, что купил мою девственность, то у нас могут быть проблемы.

— Нельзя купить то, что не продается, Бел, но ради интереса, позволь мне поиграть в адвоката дьявола, и предположим, что ты добралась до хижины. Разве ты не взяла бы деньги? Даже если бы получила их тем же способом.

Он точно дебил, если думает, что я позволю ему применять ко мне обратную психологию. Смотрю ему прямо в глаза, отказываясь что-либо показывать. Уверена, что другие девушки склонились бы перед ним на колени, но я не из их числа.

—

Я бы не получила их тем же способом. Если бы я добралась до той хижины, я бы не попалась. Это также означало бы, что я не отдала бы свою девственность какому-то случайному незнакомцу в холодном лесу.

Настала его очередь пожимать плечами.

— Это не совсем так. Чтобы победить, тебе достаточно было добраться до хижины. Но я был нацелен на тебя и планировал так или иначе заполучить. Ты могла бы продолжить свой веселый путь и после этого. Я бы не стал тебя останавливать.

Я поворачиваюсь и начинаю возиться со своими книгами, что угодно, лишь бы отвлечься от его огромного тела и присутствия.

— Не припомню, чтобы ты был слишком любезен после…

Его пальцы касаются моего подбородка, и я вздрагиваю, когда он поднимает мое лицо, заставляя встретиться с его ледяным взглядом.

— Возьми деньги. Тебе это нужно. А мне нет. Я не собираюсь с тобой спорить.

Тебе это нужно. А мне нет. Трудно сохранять спокойствие, когда он произносит слова, настолько правдивые, что это причиняет боль. Так вот какой он меня видит? Думаю, мне должно быть все равно, потому что, черт возьми, кто он такой? Но я не хочу, чтобы меня воспринимали жертвой благотворительности Оукмаунта. Девушкой, которая продала свою девственность за десять тысяч долларов и готовой делать минет, если вы заплатите ей дополнительные пять во время репетиторства. Боже, какая я глупая. Такая чертовски глупая. Потом кто-нибудь сообщит администрации, что я сплю со студентами за деньги, вместо того чтобы помогать им улучшать оценки.

Высвободившись из его хватки, захлопываю мокрую книгу и собираю свои вещи в аккуратную стопку, прежде чем запихнуть их в сумку. Когда поднимаю глаза от сумки, наши взгляды встречаются. Он изучает меня, нахмурив темные брови, в его взгляде мелькает замешательство. Несмотря на предупреждение, звучащее в голове, зная, что мой следующий шаг может оказаться последним, я хватаю оставшийся кофе, который он принес мне, протягиваю руку к мусорному ведру и выбрасываю его. Обычно я не бываю такой дерзкой и неблагодарной, но хочу, чтобы он понял, на каких позициях мы находимся, и это даже не на одном континенте.

— Было очень приятно, как и всегда, но, в отличие от тебя, мне нужно идти на занятия.

Разворачиваюсь, готовая сломя голову броситься к двери. К сожалению, я недостаточно быстра, и, честно говоря, мне следовало бы быть предусмотрительнее, учитывая мою историю с этим человеком, который хватает меня за запястье и притягивает к себе.

— О нет, ты никуда не пойдешь.

Я моргаю, и мы начинаем двигаться, его неумолимая хватка заставляет меня следовать за ним по пятам. Оглядываю библиотеку, ожидая, что кто-нибудь что-нибудь скажет или хотя бы заметит, что меня куда-то тащат, но, конечно же, никто этого не делает. Паника сжимает мои внутренности, и я знаю, что должна что-то сделать, чтобы остановить этого психа. У него есть деньги, власть и умение запугивать. Понимаю их страх перед ним. Я и сама его немного боюсь, но еще больше боюсь того, что может случиться, если я сдамся.

Я упираюсь пятками изо всех сил. Это единственный способ остановить его продвижение, но все, что я получаю, это неодобрительный рык, сопровождаемый усилением хватки. Он выше шести футов, мускулистый и чертовски устрашающий. Чтобы остановить его, потребуются некоторые умения, которых у меня явно нет. Единственное, что у меня есть — это мой голос.

— Отпусти меня! — кричу и снова пытаюсь отстраниться, но с таким же успехом я могла бы разговаривать со стеной. — Ну и ладно. Тогда я буду кричать, — едва слова слетели с моих губ, как он замирает на месте. Движение настолько неожиданное, что я врезаюсь прямо в него, чуть не падая.