Тик-так
Шрифт:
– "La Mano Negra", - подсказал Томми.
– "Черная Рука", тайная мафиозная организация шантажистов и наемных убийц. Когда они намечали очередную жертву, они иногда посылали ей белый лист бумаги с отпечатком ладони, чтобы напугать человека до полусмерти и заставить его страдать все время, которое ему еще осталось.
– Это нелепая выдумка из дешевых детективных романов, - ровным голосом сказал Ги, опуская рукав своей рубашки и застегивая манжет.
– Нет, это правда.
– "Крепкие Парни", "Парни с Побережья", "Люди-лягушки", "Парни из Натомы" и им подобные не посылают никаких отпечатков, - уверенно сказал Ги.
– Согласен, не посылают. Но, может быть, есть банды, которые посылают.., что-то другое в качестве предупреждения?
– Что, например?
Томми нерешительно поерзал на стуле.
– Скажем.., нечто вроде куклы. Ги нахмурился.
– Куклы?
– переспросил он.
– Да, тряпичной куклы.
Ги перевел взгляд на Дел в надежде, что она прольет свет на это туманное заявление.
– Уродливая маленькая кукла, - сказала она.
– С запиской, приколотой булавкой.
– Что было в записке?
– Я не знаю. Она была на вьетнамском.
– Когда-то ты умел читать по-вьетнамски, - напомнил Ги, не скрывая своего неодобрения.
– Когда был маленьким, - согласился Томми.
– Но не сейчас.
– Я хотел бы взглянуть на эту куклу, - сказал Ги решительно.
– Она... Я не взял ее с собой, - нашелся Томми.
– Но я привез записку.
В первое мгновение Томми никак не мог вспомнить, куда он сунул проклятый клочок бумаги, и потянулся за портмоне, но потом опомнился и двумя пальцами выудил записку из нагрудного кармана своей рубашки. Бумага размокла от дождя и выглядела ужасающе.
К счастью, она, вероятно, была пропитана каким-то специальным маслом и только благодаря этому не расползлась окончательно. Когда Томми развернул записку, он увидел, что расположенные тремя столбиками иероглифы все еще были вполне различимы, хотя черные чернила местами потекли и поблекли.
Ги взял записку и бережно положил ее правой рукой на раскрытую ладонь левой, словно это было какое-нибудь редкое и хрупкое насекомое.
– Чернила совсем растеклись, - заметил он.
– Ты не можешь ее прочитать?
– Она на старовьетнамском.
– Ги покачал головой.
– Это будет нелегко. Многие значки очень похожи между собой и отличаются только мелкими деталями, не то что английские буквы и слова. Каждая лишняя черточка и даже наклон линии могут изменить значение иероглифа. Мне придется сначала подсушить это и найти увеличительное стекло. Только тогда я смогу прочитать, что здесь написано. Томми так и подался вперед в своем кресле.
– Сколько тебе понадобится времени, чтобы расшифровать записку? Если ты сможешь, конечно.
– Если смогу... Не меньше двух часов.
– Ги наконец-то оторвал взгляд от записки.
– Ты еще не сказал, что они тебе сделали.
– Вломились в дом и все там перепортили, переломали... А потом столкнули меня с дороги, так что я перевернулся в автомобиле.
– Ты не ранен?
– Завтра утром я, наверное, буду чувствовать себя разбитым, - признал Томми, - но из машины я выбрался легко, даже не поцарапался.
– А как эта женщина спасла тебе жизнь?
– Дел, - подсказала Дел.
– Что?
– переспросил Ги.
– Меня зовут Дел.
– Да, конечно.
– Ги кивнул и снова повернулся к Томми:
– Как эта женщина спасла тебя?
– Я выбрался из машины за несколько секунд до того, как она загорелась. Потом... Потом они погнались за мной, и...
– Они?
– перебил Ги.
– Эти бандиты?
– Да, - соврал Томми, хотя и знал, что Ги Мин чувствует ложь за милю.
– Они преследовали меня, и мне, наверное, не удалось бы от них оторваться, если бы не Дел со своим фургоном. Она увезла меня.
– В полицию ты не обращался?
– Нет. Они вряд ли смогли бы защитить меня. Ги кивнул. Последние слова Томми нисколько его не удивили. Как и большинство вьетнамцев своего поколения, он не очень доверял властям даже здесь, в Соединенных Штатах. Во Вьетнаме, незадолго до падения Сайгона, полиция была коррумпирована насквозь, но после прихода к власти коммунистов начался настоящий кошмар. Кучка палачей и садистов на государственной службе с открытой лицензией на любые зверства и массовые убийства - вот чем была новая вьетнамская полиция. Неудивительно поэтому, что даже два десятилетия спустя - и даже оказавшись на другом конце земли - Ги с подозрением относился к любым представителям власти, которые носили форму.
– Они назначили срок, - подсказал Томми, - поэтому очень важно расшифровать записку как можно скорее.
– Срок?
– удивился Ги.
– Тот, кто подложил куклу ко мне на крыльцо, послал сообщение на мой компьютер. В нем говорилось: "Крайний срок - рассвет. Тик-так".
– Уличные банды, которые используют компьютеры?
– недоверчиво переспросил Ги.
– Сейчас все пользуются компьютерами, - вставил а Дел.
– Они намерены прикончить меня еще до рассвета, - сказал Томми.
– И, насколько я могу судить, они ни перед чем не остановятся, чтобы выполнить задуманное в срок.
– Ну хорошо, - сказал Ги.
– Побудь здесь, пока я не прочту записку и мы не выясним, что им надо и почему они охотятся за тобой. Я думаю, в пекарне ты будешь в безопасности. В случае необходимости все те люди, которые работают в цеху, будут защищать тебя.
Томми покачал головой и встал.
– Я не хочу, чтобы эта.., шайка приходила сюда, - сказал он.
– Зачем тебе лишние неприятности? Дел тоже поднялась со стула и встала рядом с ним.
– Мы справимся с ними, как и в тот раз, - сказал Ги, несколько удивленный.