Тик-так
Шрифт:
На этот раз Томми не стал возражать, но про себя подумал: как же глубока бездна его отчаяния, если он позволяет собаке утешать себя!
– Я абсолютно точно знаю, что нам нужно сделать!
– объявила Дел.
– Да?
– слабо удивился Томми.
– Что?
– Ты знаешь. С тех самых пор, как мы поцеловались на карусели.
– Да, это был всем поцелуям поцелуй!
– Так вот, для начала мы слетаем в Вегас и поженимся, если ты дашь себе труд сделать мне предложение.
Скути выжидательно уставился на Томми. Ее слова поразили Томми, но он не был ни капли удивлен, когда услышал свой собственный голос:
.
– Деливеранс Пейн, дочь Неда и Юлии-Роза-линды-Веноны-Лилит Пейн, согласна ли ты стать моей женой?
– Чтобы помешать мне, - торжественно ответила Дел, - понадобятся гораздо большие усилия, чем для того, чтобы избавиться от быстрой, как крыса, маленькой твари с зелеными глазами.
– У тебя замечательная улыбка, - сказал он.
– Спасибо, у тебя тоже.
Томми действительно улыбался. Он улыбался идиотски счастливой улыбкой, и его рот сам собой разъехался от уха до уха.
Томми рассчитывал успеть на коммерческий рейс, ежедневно отправлявшийся в Лас-Вегас из аэропорта имени Джона Уэйна, но у матери Дел оказался свой собственный реактивный "Лирджет", который можно было подготовить к полету за пятнадцать минут. Вести его взялась сама Дел - она оказалась ко всему прочему еще и квалифицированным пилотом.
– Кроме того, - объясняла она Томми, пока они пешком шли от брошенного на укромной улочке "Петербилта" до аэропорта, - мне кажется, что чем скорее мы с тобой завяжем этот узел, тем труднее будет миссис Дай осуществить то, что у нее на уме. После свадьбы наши с тобой духовные и психические возможности возрастут в геометрической прогрессии. Мы сможем сопротивляться ее колдовству.
Когда несколько минут спустя они поднялись на борт частного самолета миссис Пейн, Дел небрежно заметила:
– Интересно, сумеем ли мы побить рекорд моей мамочки. Они с папой поженились через восемнадцать часов после знакомства.
Томми посмотрел на наручные часы.
– Ты подавала мне чизбургеры и лук примерно.., двенадцать часов назад.
– Ну что ж, похоже, мы ее обштопаем. Ты не устал, милый?
– Будь я проклят, если не чувствую себя свежим и отдохнувшим, - с легким удивлением отозвался Томми.
– А ведь я не спал почти целые сутки, да и ночка выдалась не из спокойных!..
Говоря это, Томми устроился в кресле второго пилота, а Скути привольно расположился в пассажирском отсеке. Самолет разбежался, оторвался от взлетной полосы и, втянув шасси, взял курс на восток, навстречу вставшему над горизонтом солнцу. Высокое чистое небо уже давно потеряло свой розоватый оттенок и было голубым, как глаза Деливеранс Пейн.
Их огромный номер в отеле "Мираж" был обставлен с поистине королевской роскошью. Обычных гостей здесь никогда не селили. Эти апартаменты, как и несколько подобных номеров класса "супер-люкс", были зарезервированы для птиц высокого полета, которые сколачивали себе состояния за столами расположенного на нижних этажах казино. Правда, ни Томми, ни Дел не играли и не собирались играть, но фамилия Пейн прозвучала как волшебное "Сезам, откройся!", и к ним отнеслись с почтением, на которое мог рассчитывать разве что арабский шейх с чемоданом наличных долларов. Объяснялось это просто. Даже через восемнадцать лет после своей смерти Нед Пейн оставался легендой игорного мира, да и уважение, которое питали хозяева отеля к его супруге, еще не успело окончательно выветриться, так что Дел пришлось отвечать на бесчисленные вопросы о состоянии здоровья ее матушки, о том, чем она занимается в настоящее время и можно ли надеяться, что она как-нибудь снова окажется в "Мираже".
Даже Скути здесь встречали радостными возгласами, поглаживаниями, попытками почесать за ушами и сюсюканьем, от которого Томми начало тошнить, а среди огромных ваз с душистыми цветами, со знанием дела расставленных по всем семи комнатам их огромного номера, оказалось несколько сверкающих серебром супниц с грудами собачьих бисквитов.
Магазин модной одежды, расположенный на первом этаже отеля, прислал к ним в номер двух продавцов с тележками, нагруженными дорогими костюмами и умопомрачительными платьями, так что за полтора часа, прошедшие с момента их прибытия в Лас-Вегас, Томми и Дел успели принять душ, привести себя в порядок и выбрать свадебные наряды.
Томми надел мягкие черные туфли из отличной кожи, черные носки, пепельно-серые брюки, голубой приталенный блейзер, белую сорочку и галстук в тонкую синюю полоску.
– Ты выглядишь изумительно, - восхитилась Дел, когда он вышел из своей комнаты. Сама она выбрала светлые туфли на высоком каблуке, длинное облегающее платье из белого шелка с кружевным воротником и манжетами, а в волосы воткнула две белые орхидеи.
– Ты выглядишь точь-в-точь как невеста, - поддразнил ее Томми.
– Только без вуали, - притворно вздохнула Дел.
– Такое красивое лицо нельзя прятать под фатой, - возразил Томми.
– Ты душка, - порозовев, отозвалась Дел. Они как раз собирались отправиться в церковь, когда к ним в номер поднялся мэр Лас-Вегаса с конвертом, в котором лежало муниципальное брачное свидетельство. Мэр оказался высоким, представительным мужчиной с благородной сединой в волосах одетым в элегантный синий костюм. На булавке для галстука ослепительно сиял бриллиант в пять каратов.
– Привет, золотко, - сказал мэр, целуя Дел в лоб.
– Ты все хорошеешь. Как там Ингрид?
– Превосходно, - отозвалась Дел.
– Давненько я ее не видел. Передай ей, что я все еще люблю ее.
– Она будет рада, что ее еще помнят.
– Разве Ингрид можно забыть?
– искренне удивился мэр.
– Может быть, мне не следовало этого делать, - задумчиво сказала Дел, - но я, так и быть, открою секрет. В самое ближайшее время ты можешь сам сказать ей об этом.
Просияв, мэр обнял Томми так крепко, как будто он был его родным сыном.
– Великий день!
– воскликнул он.
– Не боюсь этого слова - великий!
– Благодарю вас, сэр, - вежливо поблагодарил Томми, не совсем понимая, что имеется в виду и кто такая Ингрид.
– Надеюсь, ты позаботилась о лимузине?
– спросил мэр у Дел.
– Да, конечно. Он уже должен ждать.
– Тогда подожди еще пару минут, можешь?
Я только спущусь и узнаю насчет эскорта мотоциклистов.
– Ты - золото!
– откликнулась Дел, чмокая мэра в щеку.
– А кто эта Ингрид, по которой сохнет мэр?
– осторожно осведомился Томми, когда муниципальный глава удалился.