Тим
Шрифт:
Я изо всех сил дернулся вверх, чтобы сбросить Яна, но тот ловко соскочил сам, поволок меня к двери этим шнуром. Я выпал из машины на землю, и Ян снова навалился сверху, заблокировал мне одну ногу своей ногой и продолжал душить.
— Я постараюсь очистить Землю от таких вот, как ты, вонючий ты Палач! — прошипел Ян мне в ухо. — Найду чистых и создам свое общество. Без дебильных правил, где все свободны! Истинно свободному правила не нужны, чтобы жить в мире, смекаешь? Достаточно здравого смысла. Я буду Прометеем и брошу вызов
У меня не получалось достать пистолет или нож — для этого надо было приподняться, но с Яном на спине у меня ничего не получалось.
Я уперся ладонью в землю, чувствуя, что теряю сознание от удушья, и вдруг ощутил что-то твердое и холодное. Схватил вилку, которая совсем недавно выпала из полки, и наугад ударил два раза назад — туда, где возле моего уха было лицо Яна.
Конспиролог заорал и отпрянул. Давление на спину прекратилось, шнур наконец-то ослаб. С хрипом вбирая в легкие воздух, я вскочил и выдернул из кобуры под ветровкой пистолет.
— Стой-стой! — крикнул Ян, который стоял на коленях и держался за окровавленную щеку и глаз.
Но я нажал на спусковой крючок, грянул выстрел. С такого расстояния промазать сложно. Пуля попала в лоб несостоявшемуся товарищу, и тот сразу повалился назад. Он перестал зажимать глаз, который, как оказалось, налился кровью и стал косить пуще прежнего. На щеке виднелось место удара вилкой: один удар — четыре дырки.
Несколько долгих минут я пытался восстановить дыхание.
Потом забрался в автодом и пинком вышвырнул все еще тлеющий косяк наружу. На полу осталось темное пятно.
Нечего портить мое имущество. Теперь уже мое.
Я отыскал в траве на обочине фоторамку и вернул на полку — туда, где она лежала. Показалось, что так будет правильно. Выкопал саперной лопаткой неглубокую могилку в лесу и похоронил конспиролога Яна.
Часа два я посвятил изучению новой машины и переносу пожиток. В ближайшее время не придется умываться из баклажки…
Джип хорош в плане проходимости по бездорожью, но я уже понял, что по большим дорогам вполне можно пробираться и на обычных автомобилях. Автодом дает очень много тех приятных мелочей, которых так не хватает в походной жизни.
А если я застряну в болоте… Ну что ж, война план покажет.
Ян прав, не следует слишком зацикливаться на цели. И права Матерь, которая откровенно смеется над любым планированием. Будем путешествовать и напевать песенки…
Из вещей Яна я нашел только небольшую спортивную сумку со шмотками и солидный запас дури. Из оружия — пистолет-пулемет с двумя полными магазинами. Он лежал под койкой в спальном отсеке. Из него Ян, наверное, и перестрелял прежних владельцев автодома. Мда, с таким несерьезным отношением к безопасности Яну вряд ли удалось бы построить свое общество. Хотя, возможно, подобный пофигизм идеально “ложился” на его жизненную философию.
При этом он чуть меня не задушил. Судя по всему, этот тип занимался борьбой.
Все шмотки Яна и дурь я выбросил. Оружие оставил — пригодится.
Закончив с переездом, я убрал с дороги сосну и выехал на трассу. Ниссан Терра остался стоять на обочине. Поначалу было неудобно управлять новой машиной, которая крупнее тех, к которым я привык, но я быстро свыкся. Наверное, мне еще не раз придется менять тачки.
В новом мире действительно не стоит привязываться ни к планам, ни к целям. Ни к вещам, ни к людям. Это мир одиночеств вроде меня, и те, кто не одинок, уже не совсем люди.
Вдоль трассы на деревьях висели растрепанные вороньи гнезда. Сами вороны сидели на ветвях, иногда перелетая с места на место. Вдали на полях кучками виднелись рощи Ушедших.
Я ехал, и мне было как-то плохо и тяжко.
Потом я принялся напевать себе под нос песенку без слов. Слуха у меня почти нет, но это неважно. Я просто смотрел на расстилающуюся впереди бесконечную дорогу и пел.
И постепенно мне стало лучше.
Глава 8. Бугимен
Всю ночь гром перекатывал железные бочки по небу, и без остановки лил дождь. Ветвистые молнии, вспыхивая, озаряли бледную равнину на многие километры вокруг.
Я лежал на койке в автодоме Adria Twin и тоскливо думал, что надо было озаботиться каким-никаким громоотводом. Если сейчас одна такая молния врежет по машине, то я зажарюсь, как курица гриль. И это будет обидная смерть — после всего пережитого.
Уснул под утро, когда гроза малость угомонилась. Проснулся поздно — солнце светило с относительно чистого неба, над асфальтовым полотном поднимался пар. Было жарко и душно.
После очень позднего завтрака я надел резиновые сапоги, взял мешок из-под риса и пошел вдоль дороги. Так и есть — кое-где повылазили грибы.
“Тихая охота” увлекла, и я забрел довольно далеко от дороги. Местность здесь была степная, деревья росли в основном вдоль дорожного полотна, на остальном пространстве зеленела поднимающаяся трава. В километре от меня темнела роща деревьев — Ушедших под Музыку, — а за ней в солнечных лучах поблескивали брошенные машины. Видимо, там пролегала еще одна дорога.
Никакой опасности вроде бы не было. Ни единой живой души. Но на всякий случай автомат, пистолет и ножи были при мне. И бинокль на груди висел — чтобы обозревать окрестности.
Я наполнил мешок наполовину, прежде чем сообразил, что этого мне хватит по самое “не хочу”. Часть съем, а с остальным что делать? Солить или сушить грибы я не умею, научить некому, интернета нет. Пропадет добро. Поэтому я разогнул спину в последний раз и повернул назад.
В эту секунду вдали зашумел автомобиль, приближающийся по другой дороге. Пока его не было видно из-за деревьев.