Тишина всегда настораживает
Шрифт:
В умывальной комнате Шпербер встал перед зеркалом: форма головы овальная, уши слегка оттопыриваются, шея длинная. Опознать его теперь значительно легче. Вот еще нужно было бы, чтобы рот перекосило, ушные раковины немного расплющило — и тогда на лице отчетливо проступили бы черты идиотизма. Не связана ли скудность растительности на голове с каким-нибудь психическим заболеванием? А голова в таком случае — раздутый нарост на шее, не более. Быстро ли растут волосы? Один миллиметр в день, следовательно, почти три сантиметра за четыре недели. Представим себе линию вдоль контура черепа на расстоянии трех сантиметров от него. Нимб как у святых. Он ухмыльнулся. Или остаток там, на макушке, состричь совсем. И вообще было бы лучше сразу гладко выбрить все места на теле, покрытые волосами, да, выбрить до синевы. К этому еще бы зубы как у зайца. Это подойдет. Глаза раскрыть немного пошире. Как от этого поднялись брови! Кожа на лбу собралась гармошкой. А нос как клин.
Шпербер провел рукой по голове, но рука его встретила пустоту. А ему-то показалось, будто на голове целая копна волос. Это что-то нервное, нервы сигнализируют о том, чего уже давно нет. Так у инвалида, потерявшего ногу на войне, безумно чешется или болит удаленная конечность. Это призрачные, фантомные боли, как их называют медики.
Когда в спальне выключили наконец свет, Шпербер засунул голову под наволочку и уснул, а до этого никак не мог удобно улечься: голый череп мерз.
До утра он оставался в таком положении. Когда раздался свисток к побудке, он вытащил голову из-под наволочки. Теперь она лежала на подушке, как и полагалось. Шпербер взглянул на Бартельса. Голова повернулась на подушке. Но он вполне может еще поваляться. Иначе уже давно вскочил бы с постели. Он потянулся в кровати, и рука его сделала механически привычное движение: растопыренные пальцы, как большущий гребень, прочесывали волосы от затылка вверх. Но прежде чем пальцы почувствовали голую кожу на голове, он отдернул руку.
Выходить на физзарядку! Несколько круговых движений головой. Словно холодный ветер облизал ее, словно листья и ветки, принесенные порывом ветра, поцарапали его череп. Ему нужно было бы повязать голову косынкой.
Под душем стало легче, и он с надеждой подумал: горячая вода, очевидно, раздражает корни волос, они будут быстрее расти. Как одержимый он начал тереть кожу на голове. А вдруг это поможет? Мокрые короткие волосы выглядели как вычищенный от пыли ворс ковра.
В последующие дни Шпербер стал проявлять еще больше странностей. Хихикал. Украдкой ставил другим подножки, так что те спотыкались. Делал глупые замечания. Плел всякую чушь. На занятиях заискивал перед Вольфом, постоянно вызывался добровольно отвечать. Однако лейтенант не давал ему открыть рот.
Батарея была на учебном плацу. До обеда солдаты отрабатывали пять видов передвижения в пешем строю — от ползания на животе до ходьбы пригнувшись и в полный рост. Все вымотались до предела. Вольф особенно придирчиво отчитывал непокорного Эдди, а Шпербера, напротив, почти не замечал. Наказание невниманием? Впрочем, от Кубика иногда перепадали похвалы. Как раз в эти дни Шперберу представился случай удостоиться поощрения. Ему казалось, что есть полный смысл добиваться хороших результатов на плацу, стремиться к этому.
После горохового айнтопфа [15] из полевой кухни занятия продолжались.
Кубик скомандовал:
— Стать полукругом! Все внимание! Бартельс, опишите местность, ограниченную слева опушкой хвойного леса, справа — изгибом реки.
— Я получил задание описать лежащую передо мной местность с левой границей — опушка леса…
— …Опушка хвойного леса…
— Опушка хвойного леса.
— Правая граница!
— Простите?
— «Простите! Простите!» Правая граница — изгиб реки.
15
Блюдо немецкой кухни — густой гороховый суп с мясом, заменяющий сразу первое и второе. — Прим. пер.
— Правый изгиб реки — граница. — Беднарц, продолжайте!
— Правая граница — изгиб реки.
— Правильно. Опишите теперь подробно местность. Давайте, Шпербер!
— Передо мной лежат на удалении восьмидесяти метров…
— Неточно. В каком направлении?
— В направлении, которое я указываю.
— Дальше, дальше!
— В направлении, которое я указываю, расстояние — восемьдесят метров, растут две ивы. Вдоль них тянется ручей.
— Что с вами? Вы же не делаете запись в альбом для стихов. Каждый солдат должен толково описать местность, которую увидел. Слушайте: перед ивами, перпендикулярно направлению наблюдения, ручей, на ширину ладони слева от ив деревянный мост… Хайман, продолжайте!
— Деревянный мост.
— Полностью!
— На ширину ладони слева от ив деревянный мост. Через него проходит шоссе.
— Отставить! Не шоссе, а проселок. Что сейчас для нас интересно? Мюллер!
— На каких машинах можно проехать по этому проселку и какой груз выдержит мост.
— Правильно. Продолжайте.
Эдди оценил, что мост может выдержать нагрузку до одной тонны, затем описал, как расположены телеграфный столб и заросли кустарника.
Беднарц скучным голосом сообщил, где находится и как выглядит колокольня кирхи.
На ширину большого пальца влево, на ширину ладони вправо, на ширину большого пальца прямо — шестьсот, третья полоса кустарника, пол-оборота направо, на четыре пальца левее, вспомогательная цель — копна сена, пол-оборота налево — тысяча и так далее и тому подобное. Через полчаса занятий они знали местность, как собственный карман. Беднарц начертил ее схему.
— Пойдем дальше, господа! Расположите на этой местности солдат противника. Беднарц!
— Не понял, господин унтер-офицер. Каких солдат?
— Солдат противника. Во всех пунктах местности, где можно укрыться! Фантазия! Больше фантазии! Где бы вы укрылись, если бы были противником? Прямо между ивами?
— Нет, я бы спрятался, наверное, под мостом.
— Хорошо. Значит, как нужно сказать?
— Под мостом наблюдательный пост противника.
— Хорошо. Дальше, дальше! Но постовой ведь не один. Где укрылись другие?
— Не знаю.
— Вы что, никогда не играли в оловянных солдатиков? Кто видит других? Бартельс, найдите пулеметчика.
— Пулеметное гнездо противника между двумя ивами.
— Правильно, правильно, а кому пулеметчики оказывают огневую поддержку? Ну, парень! Они оказывают огневую поддержку стрелкам. Их должно быть несколько. Где они прячутся? Они притаились там, впереди, вон в тех небольших зарослях кустарника, и приготовились к сближению с нами короткими перебежками, под прикрытием длинных очередей пулемета, нет, стрелки не поднимутся без более мощной огневой поддержки, а такую поддержку могут оказать шесть бронетранспортеров, которые стоят замаскированные в лесу, а куда… куда мы поместим танки?.. Хайман!