Титановая поступь десятиклассницы
Шрифт:
— Какая вроде бы и простая, но в тоже время заморочистая система. Сломаю её нафиг, к чертям собачьим.
Разум усмехнулся!
— Всё в твоей власти! Ах… да, — поспешил добавить «ИИ» — Эти амулеты с зеркальцами… они обозначают местное светило. И принято считать, что распознать скрывающуюся за невинной личиной нечисть, можно светом «солнечного зайчика», направленным из амулета прямо бесноватому в глаза.
— А у тёмных?
— Ты разве не заметила у Ситана на цепочке клык хифа? — задорно хохотнул мой личный «путеводитель»
— Припоминаю… — я полезла копаться в событиях ночи.
— У них принято носить амулеты из трофеев собственноручно забитого зверя. Кто что хочет. Но с твоим появлением, у них ещё и появились браслеты с гильзами, чтобы по свисту либо давать сигнал или находить своих в темноте…
— Хи-хи! Вот чудики!
— Ваше святоподобие! Так оно и было! — сжимая в потных кулаках свои амулеты, наперебой вещали Талив и Птуэн ниаму одного из храмов столицы королевства Вэнайского.
— Тёмная у Лиужеродского? Это я уже знаю. Гонец из баронства Доройского принёс дурные вести.
— Ваше святоподобие… Это же не всё… — перешёл на шёпот Птуэн, — Я пытался вразумить вдову… но она… она осквернила наши обычаи, насылая проклятие и на свои земли. Мало того, что Юйсаг Ниум пал от тёмных… и получается не мог быть похоронен на родовом кладбище, так Эйтэн нарушив правила, ослушалась меня и вовлекла в таинство запретного погребения своего сына.
— Алив Юйсаг? Хм-м-м… — задумался ниам.
— Да! Меня никто не послушал.
— А я считаю… — зло прищурился Талив, желая выслужиться перед старшим, — …она сама из этих, — искорки блеснули в его очах.
— Баронесса?
— Не забывайте, — начал нашёптывать свою правду герджав, — …что Кнавт тоже барон. А он на моих глазах, — продолжали вещать «глаза и уши» при дворе Лиужеродского, — …принял эту самозванку и поклялся служить ей! Вполне возможно, что это тайный заговор «тёмных» и Юйсаг, как отвергший их сторону был жестоко убит вместе со своей верной охраной.
— Да это вызов против нынешней власти… против самого короля! — подхватил Птуэн…
В день предновогодней дискотеки Яны. Замок Доройского. За несколько часов до праздника.
— Вот тебе… и поторапливайся! — едва слышен был встревоженный голос баронессы за закрытой дверью.
Лязг замка дверного! Хлопок. Быстрые шаги и ступенькам вниз…
Это была её последняя надежда.
Несколько минут спустя.
Узкой ленточкой вилась через лес самая короткая тропа из баронства Доройского к замку короля Вэнайского, которой частенько пользовались гонцы.
Тыг-дын! Тыг-дын! Тыг-дын! Тыг-дын! — раздавался топот копыт.
И вот же ж незадача… посланник-бедолага угодил в ловушку.
Глава 24 — «Елочка» гори! Часть — 3
«За что боролась, на то и напоролась».
«Поцеловала
Вот! Свою покровительскую функцию и выполнила, а как там дальше… и куда девать баронское семейство, которое вообще-то охраняли остатки личной «дружины» — наплевать!
Конечно, что ей, розововолосой бестии, задумываться о каких-то там ключиках, когда она — прыг-скок, и по желанию… можно сказать — «со взмаха лёгкой руки», очутилась в сей же миг там, где захотело её капризное величество.
А, меж тем, «воинство» девахи несколько дней подряд усиленно изучало не только сам холм, но и вышки, смену караула и прочее… прочее… прочее…
Пройти на территорию замка практически не представлялось возможным.
После смерти Юйсага Ниума баронесса строго-настрого наказала страже никого из чужаков не впускать и выпускать лишь с её личного письменного согласия. Побаивалась всего… и была в своей паранойе права.
О тайном подземном проходе, существовавшем для успешного побега благородной семейки в случае несчастий, знала лишь сама Эйтэн и её единственный сын Алив.
Прислуга же не посвящалась в сие тайны. Хотя… многие догадывались о существовании хода, но помалкивали… опасаясь гнева почитаемой семьи.
В лесу раздался непонятный свист…
Вверх взмыли птицы с веток высоченных деревьев.
Словив сигнал наставника, в ожидании сорвать немалый куш местных серебряных, с убедительным, поблёскивающим оружием наготове, из-за широких стволов начала выползать суровая «меховая братия тёмных».
На этот раз удача им улыбнулась даже днём!
— Фр-р-р-р! Хр-р-р-р! — брыкалась и мотала головой резвая «коняшка» угодившая в ловушку вместе со своим хозяином.
— Не дури! — прохрипел угрюмый головорез со шрамом на лице шагнувший вперёд, — Ты кто такой? Куда торопишься? А ну отвечай! Живо! — рыкнул он ёрзающему в ловушке гонцу.
Фециролл.
В небольшой, уютной комнатке, потрескивая маслом с дурманящими мозг благовониями, горела лампа.
— Я сам видел, — боязливо оглядываясь по сторонам, пугаясь собственной тени, делился страхами Талив, — Она… она… самая настоящая ведьма! Даже одежда и волосы… Никогда у нас таких женщин не видел. Сама посланница тёмного. Не иначе. Ничего её не берёт. Ни яд… ни оружие. Извивается… так, что всё мимо летит, — он напрягся, — И то, что для нас отрава, для неё обычная еда. Вы представляете? Ей ничего не стоит превратить в крошку тарелку, заставить летать рыцарей и самолично исчезать… Вот так! — он резко растопырил пальцы, — В никуда… — святоша, выпучив глаза, развёл ладонями, будто над зельем каким колдовал…