Титул и призвание

Владимирова Вероника

Беренайс пожала плечами и пошла обратно. Она не понимала, откуда могло взяться святилище Аргеля. Его разжаловали из богов очень-очень давно, никто уже и не скажет сейчас, сколько веков прошло с тех пор. И это святилище брошено. Вот только бросили его от силы пару десятков лет назад, по крайней мере, за статуями уже столько не ухаживают. А за родником совсем недавно перестали следить, иначе бы к нему было не подобраться.

«Интересно, кто хотел воскресить давно забытый культ? А может, не такой уж и забытый?»

С этими мыслями Беренайс вышла на дорогу,

ведущую к Березовой рощице.

Примерно через час они подъехали к поселку.

– А где сама роща-то? – спросила Беренайс, оглядываясь по сторонам.

– Вырубили и выкорчевали, а на ее месте построили деревню, так Александр говорил.

– Свинство!.. А это зачем?

Последний вопрос Беренайс задала, указывая на высокий деревянный забор, опоясывающий поселок.

– Что за новости? Они городом себя возомнили? Еще бы крепостную стену возвели! Вот, значит, куда рощу дели!

– Может, забор нужен, чтобы скот без присмотра из поселка не уходил… или наоборот не заходил, – предположил Эрманарих.

– Ну конечно, – с сарказмом отозвалась Беренайс, – для этого ни к чему такую плотную стенку сооружать. Просто местные жители наверняка без платы никого чужого в поселок не пропускают, а скорее всего, и не выпускают.

Подъехав к воротам, Эрманарих окликнул:

– Эй, стражники, открывайте!

Ему никто не ответил. Беренайс принюхалась, пытаясь учуять запах людей за воротами, но там никого не было.

– И как теперь быть? – поинтересовался Эрманарих. – Кричать несолидно, а колдовство использовать неэтично. Все-таки к местному магу едем, ему может не понравиться, что мы так на его территорию вторглись.

Беренайс на несколько секунд задумалась, а потом легонько оттолкнулась от седла кончиками пальцев, подпрыгнула и мягко опустилась подошвами сапог на спину Красотки. Чародейка не первый раз так поступала, поэтому лошадь прекрасно знала, чего от нее хотят. Она вплотную подошла к забору и встала боком. Беренайс оглядела поселок. Ничего особенного, подобных поселений в Вейлерое сотни. Вот только как-то слишком шумно: люди гомонят, собаки лают, кошки мяукают. В общем, что-то ненормальное творится. Неудивительно, что стражников на посту нет. Беренайс поделилась своими наблюдениями с князем.

– Но ведь это же поселок, селяне обычно рано встают, – отозвался тот.

– Да, вот только они рано встают, чтобы домашним хозяйством заниматься, а не бегать сломя голову по улице с громкими воплями. По-моему, что-то случилось… Эх, была не была!

Беренайс оттолкнулась пальцами на этот раз от забора и легко перемахнула на другую его сторону, отодвинула засов и открыла ворота.

– Все равно нас сейчас никто не услышит, – пояснила она князю.

Проезжая по поселку, чародейка продолжала оглядываться. Наконец она не выдержала и крикнула:

– Эй, бабуля, что тут у вас стряслось?!

Беренайс спрыгнула с лошади прямо перед какой-то ковылявшей по дороге старушкой. Та хоть и не ожидала такого, но все же с готовностью сообщила:

– В чародейский дом ночью молния ударила, всю крышу

прожгла.

– Куда молния ударила? – переспросил князь Эрманарих, тоже мгновенно спрыгнув на землю.

– В дом к Александру, колдуну нашему, вон гляньте!

– Только этого не хватало! – воскликнул князь.

Он со всех ног бросился в сторону дома. Беренайс же вздрогнула и на несколько секунд как будто бы даже окаменела, а потом машинально подхватила поводья Красотки и коня Эрманариха и на ватных ногах двинулась вслед за князем.

Когда она подошла к дому, Эрманарих уже расталкивал всех селян, пробираясь к крыльцу.

– Александр, откройте! – крикнул он, стуча в дверь.

– Он не откроет, – сказала Беренайс хриплым голосом. Она тоже уже умудрилась подобраться к крыльцу.

– Дверь надо ломать, – предложил кто-то из стоявших рядом мужиков.

– Это в чародейский-то дом? – рассеянно спросил Эрманарих.

– Ну, помер, поди, чародей-то. Молния все ж. А он в годах ужо.

– Сломать дверь в колдовской дом невозможно, – все также хрипло проговорила Беренайс, – но, если Александр и в самом деле умер, можно попробовать открыть засов с той стороны.

– Чаво? – не понял мужик.

– Отойдите, – потребовал Эрманарих.

Селяне его послушались, еще бы не послушаться. Сразу ведь в нем мага распознали, да и в Беренайс тоже. Эрманарих тем временем уперся ладонями в дверь и закрыл глаза. Через несколько секунд в доме послышался грохот от упавшего на пол засова. Князь обреченно вздохнул, отнял ладони от двери и потянул ее на себя.

Беренайс вошла в дом. Она не хотела туда заходить, боялась того, что увидит там, а что именно она увидит, было ей известно. И все-таки, на время переборов свой страх, Беренайс поплелась вслед за князем.

Дом у чародея оказался небольшой: прихожая, кухня, спальня и библиотека. Вот в спальне они и нашли старого мага. Он лежал на кровати с широко открытыми глазами, а на его одежде было прожжено несколько дыр. И в самом деле, словно молнией ударило.

У Беренайс вдруг резко потемнело в глазах. Она развернулась и наощупь выбралась из дома на улицу. А в следующую секунду почувствовала, как кто-то легонько трясет ее за плечи.

– Беренайс, Беренайс, ну давай же, очнись.

Чародейка открыла глаза и обнаружила себя сидящей на какой-то скамейке. Рядом тревожно скакал ворон, а князь Эрманарих тряс ее за плечи, пытаясь привести в чувства.

– Ну-ка посмотри на меня, чародейка. Все хорошо, ты чувствуешь себя хорошо, ты четко видишь окружающий мир…

– Эрманарих, – не выдержала Беренайс, – это бесполезно, ты не сможешь меня загипнотизировать, дай лучше воды попить.

Князь ушел куда-то, но вскоре вернулся и протянул ей кружку с водой. Беренайс принюхалась к содержимому кружки и усмехнулась. От воды шел ядреный запах валерьяны, сдобренной каким-то простеньким успокаивающим заклинанием.

«Знал бы ты, в какого зверя я превращаюсь, поостерегся бы меня валерьянкой поить», – подумала чародейка, а вслух поинтересовалась: