Тьма в бутылке

Адлер-Ольсен Юсси

В тот самый момент, когда дальний свет направился в его сторону, он поднял голову. С такого расстояния невозможно было разглядеть выражение его лица, но наверняка в его голове пронеслось десять тысяч мыслей. Что делала его одежда в этом мешке? Может быть, он уже видел и письмо, положенное сверху. По крайней мере, точно заметил, что в мешке не было денег. А теперь эти фары, приближающиеся с сумасшедшей скоростью.

— Я сейчас разнесу его вдребезги, — закричала Рахиль, а человек тем временем бросил мешок в машину и запрыгнул сам.

Им

оставались считаные метры, когда колеса сорвались с места и понесли его к автобану на полном ходу.

У него был темный «Мерседес», точно такой, как Исабель заметила проносившимся мимо у хутора в Ферслеве. Все-таки она видела именно его, пока Рахиль рвало в канаве.

Впереди дорога ныряла в густой лес, и звук мотора и несущегося впереди автомобиля летел вдоль чащи. «Мерседес» был более новым, чем «Форд». Держаться за ним будет непросто, да и к чему?

Исабель взглянула на Рахиль, крайне сосредоточенно вцепившуюся в руль. Что, черт возьми, у нее на уме?

— Оторвись от него, — крикнула она. — Скоро полицейские позади нас вызовут подкрепление. И тем самым помогут нам. Наверняка мы запрем его. Рано или поздно они перекроют дорогу.

— Алло, — послышалось из мобильника, лежавшего у нее в руке. Незнакомый голос. Мужской.

— Да. — Глаза Исабель сосредоточились на красных огнях, мчащихся прямо перед ними, но все остальные органы чувств сжались при звуке этого голоса. Все жизненные разочарования и неудачи при каждом удобном случае будили в ней дурные предчувствия. Почему это не Йошуа?

— Кто вы? — жестко спросила она. — Вы в сговоре с негодяем? Да?

— Простите, но я не понимаю, о чем вы говорите. Это вы только что разговаривали с мужчиной, владеющим этим телефоном?

Исабель почувствовала, что лоб у нее стал ледяным.

— Да, я.

Она заметила, как Рахиль дернулась на водительском сиденье. «Что случилось?» — выражало вопрос все ее тело, одновременно она старалась удерживать автомобиль ровно на узкой асфальтовой дороге, а расстояние, отделяющее их от преступника, все увеличивалось.

— Я боюсь, он потерял сознание, — сказал голос в трубке.

— Что вы говорите? Вы кто?

— Я сидел рядом с ним и работал, когда это случилось. Я очень сожалею о том, что должен это сказать, но я практически уверен, что он мертв.

— Эй! — заорала Рахиль. — Что происходит? С кем ты говоришь?

— Спасибо, — поблагодарила Исабель человека из мобильника и захлопнула крышку телефона.

Она посмотрела на Рахиль, а потом на деревья, с огромной скоростью сливавшиеся над ними в единую серую массу. Если бы с опушки на дорогу выбежало какое-нибудь животное или если бы оказался слишком толстый слой скользких листьев на асфальте, они вылетели бы в кювет. Как нечего делать. Как осмелиться озвучить Рахили то, что она только что услышала? Кто знает, какова окажется ее реакция? У нее несколько секунд назад умер муж, и она как ненормальная неслась по ночной дороге.

Исабель часто впадала в удрученное состояние,

оглядываясь на свою жизнь. Одиночество накрыло ее тенью, и утомительные зимние вечера часто способствовали тягостным мыслям. Сейчас от подобного настроения не осталось и следа. Ибо теперь, когда жажда мести тяжким грузом легла ей на плечи, когда она отвечала за жизни двух детей, теперь, когда их похититель, воплощенный сатана, несся впереди в непосредственной близости, Исабель точно знала, что хочет жить. Она знала, что сколь бы ни был ужасен этот мир, она обязательно найдет в нем место для себя.

Вопрос заключался в том, найдет ли для себя место Рахиль.

Рахиль повернулась к ней.

— Ответь мне, Исабель, что произошло?!

— Я думаю, твоего мужа сразил удар. — Едва ли у нее получилось бы сообщить новость мягче.

Однако Рахиль почувствовала, что предложение повисло в воздухе, и Исабель это видела.

— Он умер? — крикнула Рахиль. — Боже, это правда, Исабель? Ответь мне честно.

— Я не знаю.

— Скажи мне прямо! Иначе… — Ее взгляд стал диким. Машину слегка повело.

Исабель потянулась рукой к Рахили, но остановилась.

— Следи за дорогой, Рахиль, — сказала она. — В данный момент речь идет только о ваших детях, верно?

Эти слова отозвались дрожью в Рахили.

— НЕЕЕТ! — завопила она. — Нет, это неправда. О, Матерь Божья, скажи, что это не так!

Разрыдавшись, она сжала руль, с ее губ капала слюна. На мгновение Исабель решила, что Рахиль сдастся и остановится, однако та откинулась на спинку сиденья и изо всех сил надавила на газ.

Линдебьерг Люнге, гласил указатель, показавшийся на обочине, но Рахиль не снижала скорость. Дорога изогнулась дугой между несколькими домиками, после чего они вновь оказались в лесу.

Теперь мерзавец ощутил настоящее давление, это было видно. На повороте его автомобиль завихлял, и Рахиль заорала, чтобы, да простила ее Мария, Матерь Божья, за намерение нарушить седьмую заповедь, но она собиралась убить человека из благих побуждений.

— Ты ненормальная, Рахиль, ты несешься со скоростью почти двести километров, это смертельно опасно! — заорала Исабель, на секунду подумав, что нужно выдернуть ключ зажигания. «Господи, нет, тогда заклинит руль», — пронеслось у нее в голове, и, вцепившись пальцами в сиденье, она приготовилась к худшему.

Когда они в первый раз воткнулись в едущий впереди «Мерседес», голова Исабели полетела вперед, а затем в жутком рывке откинулась обратно. Но «Мерседес» продолжал ровно двигаться.

— О’кей, — ревела за рулем Рахиль. — Значит, это тебя не впечатляет, черт тебя возьми. — Тут она грохнула по его бамперу второй раз, да с такой силой, что разлетелась решетка радиатора.

На этот раз Исабель напрягла шейные мышцы, однако не учла сильный натяг ремня безопасности.

— ОСТАНОВИСЬ ЖЕ! — приказала она и незамедлительно ощутила боль в груди. Но Рахиль не слушала. Она была далеко отсюда.