Тьма в его сердце
Шрифт:
— Я не тот, кто принуждает. Я люблю, когда девушка сама желает этого. Я спрошу еще раз, ты боишься меня?
Я машинально провела кончиком языка по нижней губе, мое лицо горело.
Его темный, не сулящий ничего хорошего взгляд прошелся по моим губам, а затем вернулся к глазам.
— Нет, — покачала головой я, не в силах разорвать зрительный контакт между нами.
— Отлично, потому что я не стану делать что-то без твоего разрешения. Он подал мне руку в приглашающем жесте.
Джефферсон сжал мою ладонь и куда-то повел, лавируя между
Облизнув пересохшие губы, я уставилась в затылок мужчины. Он вел меня в сторону уборных клуба.
Так просто? Он решил, что общественного туалета в клубе будет достаточно?
Наваждение и желание отступали, словно их и не было вовсе. Он собирался обойтись со мной, как со свободным теплым телом.
В голове появилась блестящая идея. Блейк разозлил меня. Между приятным вечером, от которого выгоду получает каждый и грубым использованием чьего-то тела есть очень тонкая грань. И он перешел ее.
Дойдя до уборных, Блейк, не церемонясь, толкнул меня в одну из женских комнат. Здесь было чисто и убрано — для общественного туалета клуба вполне прилично.
Щелкнул замок на двери. Прошла секунда и его губы накрыли мои в жестком горячем поцелуе. У меня не было шанса избежать этого, одной рукой он обхватил мой затылок, а другой накрыл поясницу. Я безропотно распахнула губы и поддалась мужчине, располагая свою руку на его щеке и чувствуя под нежной кожей ладони колючую короткую щетину. Он творил что-то невообразимое с моим языком и губами, а руками беззастенчиво задирал короткое платье. Я не смогла сдержать стон, когда почувствовала, как он касается края моих трусиков.
Со сколькими девушками он проделывал это? Заводил в укромные уголки в самых разных местах и брал их как того пожелает? Сколько из них после этого не выпускали из рук телефон, надеясь, что он перезвонит? Сколько таких несчастных прямо сейчас ждут его звонка, пока он пытается залезть в мои трусики?
Блейк притянул меня ближе, вжимая в свое рельефное тело, позволяя почувствовать, как сильно он возбужден благодаря мне. От ощущения большой твердой выпуклости в его штанах, упирающейся в мое бедро, в животе болезненно затянуло.
Он поймал мою верхнюю губу и прикусил ее. Сквозь поцелуй я почувствовала, как он усмехнулся. Даже сейчас, в такой интимный момент он не оставляет попыток выказать свое превосходство. Ведь властные засранцы всегда получают что хотят, верно, Блейк? Ты притворяешься заинтересованным, говоришь, что я тебе понравилась, только для того, чтобы удовлетворить свои потребности. Чтобы я стала твоим одноразовым развлечением.
Он опустил руки к моим ягодицам, сжимая их в ладонях. Теплые губы прокладывали дорожку поцелуев к моей груди, и я почти задрожала.
— Я руковожу, — хриплым голосом сказала я.
Его брови изогнулись в удивлении, затем улыбнувшись краешком губ, стягивая лямку с моего плеча и оголяя левую грудь, он заговорил:
— Обычно я не позволяю этого, но для тебя, красавица, сделаю исключение.
— Красавица? — спросила я. — Ты забыл мое имя?
В его глазах не было ни капли смущения, только похоть.
— Я помню, — усмехнулся он, — Джордан, верно?
Он оставлял влажные поцелуи на моей груди, пальцами поглаживая влажное кружево между моих ног.
— Не верно, — ответила я, но мой голос сорвался в стон, когда он чуть сильнее надавил на чувствительное местечко под моими трусиками.
— Мм? Ты что-то сказала, Джоанна? — ухмыльнулся гаденыш, сверкая дьявольской ухмылкой.
Он знал мое имя, просто играл со мной как кот с мышкой.
— Иисусе. — Он прикусил мой сосок, и по телу будто прошел разряд тока, который заставил меня вскрикнуть от наслаждения. Его рука внизу поглаживала меня, намереваясь проникнуть внутрь. Я готова была прийти к кульминации за считанные секунды. Это мгновенно отрезвило меня.
— Нет, — сказала я, тяжело дыша и отстраняясь от него. Мои колени дрожали, и мне пришлось опереться поясницей о мраморную столешницу раковины. Я сжала ноги, чтобы унять эту болезненную пульсацию внизу и с силой прикусила щеки изнутри. — Не так, я же руковожу.
Лямка платья вернулась на место: я итак позволила ему слишком много. Он стоял напротив меня, гипнотизируя черными от возбуждения глазами. Я накрыла его мускулистую грудь ладонями и рывком толкнула к стене. С торжествующей улыбкой, расстегнула его джинсы, стягивая их вместе с боксерами к самым щиколоткам мужчины.
Блейк наблюдал за мной, тяжело дыша. Он разрешил мне управлять процессом, однако его внимательный, доминантный взгляд говорил совсем о другом: контролировал ситуацию он. Я делала лишь то, что он позволял мне делать. От такого прямого взгляда меня охватила растерянность.
Я старалась не хмуриться, и была безумно смущена, мои щеки запылали.
Краснею как девственница!
— Так ты будешь руководить? — спросил Блейк. Его лицо осветила издевательская усмешка. Этого хватило, чтобы разжечь во мне огонь. Я коснулась его в самом низу, несильно сжимая. Блейк судорожно втянул воздух сквозь сомкнутые зубы, выдохнул и прикрыл глаза. Его ресницы коснулись нижних век, а лицо приобрело расслабленный вид. Пропала вечная морщинка между бровями и хмурый, угрожающий всему живому взгляд.
Мог ли обычный человек быть настолько прекрасным? — Да, Блейк тому подтверждение. Любой кусочек его тела кричал о своей исключительности и превосходстве над другими. Я невольно залюбовалась им, подмечая, что мужчина, должно быть, самый красивый из тех, кого я, когда либо, встречала. А в жизни мне приходилось встречать много людей мужского пола: это и политические деятели, и актеры и модели, ведь я управляла лучшим отелем в городе. Жаль, что как личность он был абсолютно непривлекателен.
— Ну, давай, поиграй с ним, покажи, что ты можешь не только острить этим прекрасным ротиком, — приказал он, сжимая пальцами мой подбородок.