Тьма в его сердце
Шрифт:
— Уже взял, Джоанна, — усмехнулся я, не сбавляя шага. Она была легкая как пушинка.
— Блейк, я закричу, — угрожающе прошипела она.
— Ты не сделаешь этого, Дикарка, не здесь, если только в моей постели, — с лукавой улыбкой ответил я, чем заслужил от нее удар маленьким кулачком в грудь.
Я рассмеялся.
— О, так тебе смешно? — сурово спросила она.
— Нет, с чего ты это решила? — почти искренне изумился я.
— Потому что ты смеешься! — стукнув меня еще раз, взревела она.
— Значит смешно.
Я не понимал, что со мной творится. Эта девушка сводила меня с ума. Ни разу в жизни у меня не возникало желания взять кого-то на руки, я никогда не терпел одну девушку дольше суток. Не любил выслушивать женскую болтовню, тем более не любил, когда со мной спорили.
Но Джоанна, на удивление, стала раздражать меня гораздо меньше.
— Ты самый невыносимый человек, которого я когда-либо встречала в своей жизни! — проворчала она, тяжело вздыхая и комкая руками мою куртку.
Я прыснул со смеху.
— Поверь, ты тоже.
— Тогда поставь меня на землю! — снова потребовала она.
— Не-а, — отмахнулся я и продолжил свой путь.
Она оглянулась и неловко втянула шею в плечи.
— Боже, Блейк, на нас же все смотрят!
— Пусть смотрят, — пожал плечами я.
Джоанна возмущенно вскинула подбородок, смотря куда угодно, но не на меня.
— Ладно, это я позволила тебе нести меня, Блейк. Не думай, что можешь делать это впредь, — фыркнула она.
Я усмехнулся и покачал головой: она точно невыносима!
Мы вышли на большую парковку, и я двинулся к своему автомобилю.
Джоанна была так близко, что возникало желание, коснуться ее шеи губами. От нее очень приятно пахло.
Я различал только три вида запахов женской парфюмерии: цветы, цитрусы и ваниль. От Джоанны пахло цветами.
— Я прошу прощение за то, что так бесцеремонно решил понести тебя на руках, — решил я нарушить повисшую между нами тишину.
Она взглянула на меня. В синих глазах засияли недоумение и удивление.
— Ты говоришь серьезно или шутишь? — спросила она, внимательно наблюдая за моей реакцией.
— Серьезно. Я знаю, что не стоило так делать, и ты недовольна. Но в начале вечера ты хромала едва заметно, сейчас ты захромала сильнее. Не хочу, чтобы тебе было больно.
Она несколько раз моргнула, не отводя от меня взгляда, затем коротко кивнула.
— Не думала услышать от тебя подобных слов, ты ведь такой властный засранец.
Мои брови удивленно съехались к переносице.
— Властный засранец?
— Ага.
— И так меня тоже никто не называл раньше.
Джоанна усмехнулась, покачивая головой, словно сомневалась в моих словах.
— Называли, просто ты об этом не знаешь, — добавила она.
Я подошел к машине и поставил ее на ноги у пассажирской двери. Мне очень не хотелось отпускать ее. Но вести машину, с Джоанной на руках, может быть опасно в первую очередь для нее.
Я подал ей руку, чтобы помочь сесть на сиденье, она нерешительно взялась за мою ладонь и заняла свое место.
Я занял водительское кресло, но не спешил трогаться.
— Спасибо, — послышался ее тихий голос.
Она натянула рукава посильнее на свои руки, прячась от осеннего холода.
Я потянулся к табло и включил подогрев, чтобы она не мерзла.
— За что? — непонимающе спросил я.
Она улыбнулась.
— Донес меня на руках и помог сесть. Так по-джентельменски.
— Ну что ж, ты из любого властного засранца сделаешь джентльмена.
Тихий смешок сорвался с ее губ, и я не мог не улыбнуться, глядя в ее смешливые глаза.
Наслаждаться обществом девушки, находясь при этом полностью одетым — не так уж и плохо.
Не хочу, чтобы этот вечер кончался.
— Я тоже не хочу, — тихо сказала она.
Неужели я это вслух сказал? Идиот.
— Да, ты сказал это вслух, и ты не идиот, — усмехнулась она.
Ее глаза казались усталыми и немного сверкали в темноте и в тусклом свете парковочных фонарей.
Я знал, что это эгоистично, у нее болела нога, но очень не хотел везти ее в отель и расставаться.
— У меня есть идея.
— Какая? — спросила она.
— Хочу отвезти тебя кое-куда.
Она дернула плечом, на пухлых губах заиграла улыбка.
— Мне нужно знать, на что я соглашаюсь, — сказала Джоанна. Но по ее глазам было видно, что она уже была согласна.
— Просто доверься.
Сделав вид, что задумалась, она прикусила губу и отвела взгляд. Через секунду ответила:
— Ладно, я согласна.
— Но сначала заедем в одно место.
Я вывернул руль и увез нас с парковки парка.
Глава 20
Джоанна
Блейк остановил машину у пляжа в Лонг-Бич.
Было уже поздно, совсем темно, вдобавок были выключены фары. В машину проникал лишь свет от огней города. У берега плескались волны, белый песок пляжа отражал попадающий на него свет, из-за чего казалось, что океан переходит в небо и на фоне светлого песка, все это было черной бездной. В этой бездне можно было заметить огоньки кораблей и яхт. Было прохладно, закутавшись посильнее в свое пальто, я откинулась на спинку сиденья.