Тьма
Шрифт:
«Обычный Пенталгин», – говорит он со смехом. «Недостаточно сильный, чтобы позволить тебе ходить на этой лодыжке. Когда мы разобьем лагерь, я как следует ее осмотрю. Раньше у меня не было возможности как следует осмотреть твои травмы.»
«Трудно сосредоточиться на чем-то, когда они становятся такими», – добавляет Эвелина. Она переводит взгляд на темноволосого морка, который стоит неподалеку и охраняет нас.
Но я могу сказать, что это был рискованный шаг, потому что она быстро меняет тему и делает вид, что вообще
«Чем ты занималась до всего этого?» – спрашивает она.
Ух, этот вопрос. Не мой любимый. В основном потому, что я не так уж много сделала. Ничего особенного.
«Закончила университет и успела немного поработать» – ответила я.
Это удовлетворяет их, и Эвелина начинает блуждать своим взглядом по холмистой дороге, по которой мы поднимаемся. Мы приближаемся к вершине, когда она втягивает резкий звук, затем указывает на небольшое кирпичное здание в нескольких метрах впереди.
Я прослеживаю за ее взглядом, где на заборе сидит толстая рыжая кошка. Кошка, которая выглядит более чем упитанной.
Интересно, что она ест, как она выживает в темном мире. Но потом меня осенило – кошки хорошо видят в темноте. Лучше, чем мы, а мы выжили дольше, чем многие другие.
«Интересно, сколько из своих девяти жизней она уже израсходовала», – бормочет Эвелина.
Я знаю, что она просто пытается внести беззаботный комментарий в наше удручающее существование, но это меня задевает. Я хочу думать о кошке, как о вечно свободной, и, что она проживет долгую, благополучную жизнь, а не о том, что она борется за выживание, как мы, слишком часто сталкиваясь со смертью.
Проигнорировав ее комментарий, я наблюдаю за кошкой, которая замечает, как мы подходим ближе.
Ее шерсть на затылке встает дыбом, и из нее раздается низкое, булькающее рычание, прежде чем она устремляется в темноту.
Я смотрю, как она убегает, и желаю ей всего самого наилучшего в мире.
После этого никто не разговаривает. Мы проходим через туннель и через час мы уже выходим на главную улицу города.
Тишина овладевает нами. Все, что можно услышать, – это мягкие, отработанные шаги тихой армии. Они устойчивы на ногах и имеют опыт, превосходящий все, что мы когда-либо имели в нашем мире.
Они – прирожденные убийцы.
И они идут на этот потрясающий город с одной лишь мыслью – разрушением.
Улица, по которой мы идем, пуста. Я побывала во многих заброшенных местах с тех пор, как все это началось, но никогда не видела, как свет факелов указывает путь. Оранжевое свечение создает на улицах города тревожную атмосферу.
Свет отражается от пыльных, закрытых ставнями окон и попадает на брошенные машины, разбросанные по улице под странными углами. Этот город был эвакуирован в спешке.
С ветерком приходит прохладный воздух. Он несет с собой остатки эвакуации. Листовки и маски для лица бесцельно валяются на улице. Вечное загрязнение,
Охранники плотнее окружают нас, пока мы все не оказываемся зажатыми в небольшом пространстве и не вынуждены следовать за рекой морков, вторгающихся в город.
Они сохраняют хладнокровие, несмотря на то, что их охватывает волнение. Каждый из них жаждет грабежа, но пока они сдерживают свою жажду разрушения и крови.
Я вспоминаю, как они вторглись в поселок. Они ждали, пока не окажутся в центре поселка, прежде чем рассредоточиться, атаковать, жечь и совершать набеги.
Интересно, воспользуются ли они той же стратегией и на этот раз, но как только я об этом думаю, раздается внезапный взрыв, сотрясающий воздух, и я инстинктивно наклоняюсь.
Стрельба.
Я падаю на пол. Вокруг меня люди бросаются на землю и прикрывают головы руками. Стрельба повсюду вокруг нас, из открытых окон и скрытых переулков.
Темные морки издают единый боевой клич, который разносится ветром и сотрясает весь город. В этом звуке чувствуется радость. Я почти слышу ее в крике. Наконец-то – хороший бой. Вызов.
Я лежу на земле, свернувшись калачиком и дрожу. Вокруг меня крики, звуки мечей и свист пуль.
Звук бегущих шагов разносится по земле повсюду. Я раздвигаю руки, которыми закрываю свою голову, и вижу, что большая часть нашей охраны ушла. Вероятно, им также не терпелось вступить в бой.
Темные морки повсюду, рассредоточены по улице, взбираются по стенам до приоткрытых окон и бегут по переулкам. Я насчитала по крайней мере человек десять, пытающихся удержать морков от окон и темных углов на улице. Кто знает, сколько еще их, спрятавшихся или бегущих из города?
Натиск выстрелов медленно стихает до единичных выстрелов. Должно быть, они перезаряжаются. И эта пауза – все, что нужно моркам, чтобы выиграть битву.
С земли я наблюдаю, как они запрыгивают в окна и проносятся по зданиям и переулкам. Крики следуют почти мгновенно. Крики мужчин, крики женщин. Я благодарна, что не слышу детей.
Звук битвы разносится по всей главной улице Коломны. Я отталкиваюсь от земли. Теперь, когда стрельба прекратилась, и смотрю так далеко, как позволяют факелы. Я смотрю, как факелы летят в воздухе и исчезают в окнах, вижу возгорание смертоносных пожаров.
Впереди, посреди пламени, сидит вождь на своем безволосом, костлявом скакуне, конь, который заставляет меня думать о всадниках апокалипсиса. Ирония не ускользнула от меня.
Он сидит высоко и гордо. Черная диадема мигает чернильным цветом в восходящем свете костра. Он наблюдает за своими морками, пока они разрушают очередной город.
Это не первый город, который они собираются уничтожить, и не последний. Интересно, как долго они это делают. С начала тьмы или после того, как вирус распространился по всему миру?