Тьма
Шрифт:
Тьма обволокла меня. И поглотила. И попыталась сожрать, но я оказался несъедобным. Почему и был выплюнут, после чего заковылял сам не зная куда, как пьяный. В башке зазвучал голос:
— Вот ты где, миленок. Я по тебе соскучилась. Мы так, долго не виделись.
Лунный свет отражался от черной, полной трупов воды, омывавшей стены Дежагора. Мне казалось, будто в воде кто-то шевелится: хочет ухватить меня за глотку и затянуть вниз, где в темноте белеют голые кости. Я бросил взгляд налево:
Меня вновь поглотила тьма. И вновь отрыгнула — видно, от Мургена кое у кого несварение. Я обнаружил себя на дереве, решительно не понимая, что, зачем и почему. Проморгавшись, я увидел людей, принадлежавших к полудюжине разных рас, которые умерщвляли несчастных, подвешенных чуток пониже меня. Деревья негодующе трепетали: приветствуя смерть, они ненавидели пролитие крови.
Я находился в Роковом Перелеске.
Висел на дереве?
Пытаясь протереть глаза, я поднес руку к лицу. Обзору мешали белые перья.
В следующий миг я потерял сознание. И отправился в сотню мест. Или сотня мест — равно как и времен, где я бывал в последние несколько лет, — прибыла ко мне.
Затем я оказался на равнине костей, где царствовала тьма. Черный ветер обдувал кости, трепля меня, словно лист. Вороны насмешливо каркали, сидя на голых ветвях: Я провалился в еще более глубокую тьму и обнаружил себя бредущим по покатому полу тоннеля, где покоились скованные ледяной паутиной старцы.
Голова моя наполнилась гулом. Вроде бы в нем содержалось некое сообщение, но сути его я разобрать не мог.
Затем дрожание мира переросло в голос Тай Дэя.
— Вставай, Знаменосец, — обеспокоенно промолвил он на нюень бао. — Отзовись.
Я бы и рад, но челюсти не шевелились. Мне удалось лишь издать невнятный стон.
— С ним все в порядке, — послышался голос дядюшки Доя. Я открыл глаза. Дой стоял на коленях подле меня, прикасаясь пальцами к моей шее.
— Что случилось. Костяной Воин?
Я привстал — с трудом, ибо чувствовал себя опустошенным, хотя и не заметил, чтобы прошло хоть какое-то время.
— Что там творится? — задал я встречный вопрос. В некотором отдалении по-прежнему кишели тучи ворон, хотя и не в таком количестве, как несколько мгновений назад.
— Где? — спросил Тай Дэй.
— Там. Там, где птицы. Тай Дэй пожал плечами:
— Я не видел ничего особенного.
— Как? Ни облака тьмы? Ни молнии?
Тай Дэй немного помешкал, после чего сказал:
— Нет. Ничего подобного я не видел. Дядюшка Дой задумчиво уставился в пространство. Мне надо заморить червячка. Хоть я и не гулял с духом, но чувствовал некоторую слабость.
И все произошедшее внушало тревогу.
Глава 85
Меня
— Явился, — сказал я Старику, когда меня пропустила его охрана.
— Где твоя теща?
— Славный вопросик. На днях она сказала, что пойдет за хворостом. С тех пор и улетучилась.
— Как и Одноглазый!
Я разинул рот, а затем начал хихикать. Хихиканье переросло в идиотский хохот. Меня сложило вдвое.
— Вместе смылись? Только не говори, что они смотались вместе!
— Я об этом и не заикался. Кончай ржать. Действуй, — сказал он, указывая на клетушку, где держали особо заслуженных парней. — Бери Копченого и найди их.
Я двинулся в ту сторону, не переставая смеяться.
— А что, ни ты, ни Госпожа с этим не справились?
— Нам не до того. Мы были заняты перегруппировкой сил.
— Она вконец зациклилась на прогулках с духом?
— Попридержи язык. И принимайся за дело. Некогда мне тут болтологией заниматься.
Костоправ жестом указал, куда мне следовало двинуть. Он был не в лучшем настроении. Должно быть, в последнее время не высыпался.
За занавеской находился один Копченый.
— Эй, что случилось? Остальных двоих ты на помойку выбросил?
— Припрятал в дыре, которая осталась от твоей берлоги. Нужно было куда-то это дерьмо запихнуть.
Я отдернул занавеску. В конце концов, он командир. И не обязан со всяким любезничать.
Копченый выглядел не так, как обычно. Госпожа сделала что-то, позволявшее держать его под контролем, но теперь он казался не впавшим в кому, а как следует вдевшим.
К тому же основательно смердел. Кое-кто пренебрегал своими обязанностями.
— Эй, ты ведь как-никак лекарь. Должен бы знать, как важна чистота. Этот малый вконец протух.
— Блеванешь — я ведро подставлю. Ведра я дожидаться не стал. И занялся делом. Костоправ уже сделал соответствующие приготовления. Рядом дожидались и водица, и свежий хлеб, который я тут же и слопал. Начальство, ясное дело, кормится не так, как простые парни. В последнее время мне в рот не попадало ничего, кроме горчеца, — да и того небогато. Надо будет указать на это Рыжему.
— Сгоняй кого-нибудь за колбасой, — пробормотал я. Может, когда мы наконец доберемся до Хатовара, он окажется чем-то вроде веднаитского рая, где куча девиц только и думает о том, как ублажить провонявших потом старых козлов, а в промежутках между утехами занимается тем, что готовит жратву. Превкуснейшую.
— Кончай дурью маяться, — сказал Костоправ. — Этот паскудный коротышка достаточно чист.
— Должен же кто-то за ним приглядывать, — пробубнил я, не испытывая особого желания браться за дело. Старый козел выглядел так, будто у него ранняя стадия дистрофии.