То был мой театр
Шрифт:
Сайко (Офелия): Какого обаянья ум погиб!
Соединенье знаний, красноречья
И доблести!.. Наш праздник,
Цвет надежд, их зеркало -
Всё вдребезги, всё-всё...
Вы случайно не знаете, о ком писал всё это некто Шекспир? Но привычный шекспиро-пастернаковский текст довольно скоро прерывается чёрт знает чем. К Лёне Филатову (друг Горацио) подходит Антипов в костюме могильщика и
– Ну, что слыхать?
– О чём?
– Да всё насчёт дворца. Ты прибыл с севера и ничего не знаешь. Безумный Гамлет, прошлый год убив отца, на этот раз прикончил сразу двух: беднягу Клавдия и мать... Во время сна он влил им в уши яду, а яд ему всучил какой то призрак... Подробностей не знаешь?
– Знаю. Меня зовут Горацио.
– Полно врать. Горацио здесь был на той неделе. Шикарный тип - все пальцы в перстнях. Истый царедворец. Он, кстати, первый, кто разоблачил делишки принца: этот самый Гамлет завёл себе щебечущую курву но имени Оливия и с ней - играл в очко. Подробностей не знаешь?
– Знаю. Гамлет мёртв.
Не знаю, чей это текст, но он, безусловно, талантлив. И технология сплетни - дамы, преследовавшей Высоцкого на протяжение всей его жизни, выявлена на пародийно-классическом материале, на мой взгляд, просто здорово. А ещё в этой сцене дважды произносилась сакраментальная фраза (сначала Горацио - первому могильщику, затем тот - второму): "Идиотизм не вечный спутник правды, со временем ты всё узнаешь"...
Этим, собственно, заканчивается пролог. Дальше со сцены цыганок (Славина и Жукова) начинается более или менее обычное поэтическое представление с темой бытия и темой любви, военной темой и "блатной стариной", с песнями-сказочками и песнями-сатирами...
Не все песни - в исполнении самого Высоцкого. Иван Бортник (которому, кстати, посвящена песня "Письмо другу из Парижа"), Виталий Шаповалов, Николай Губенко, Феликс Антипов - тоже кое-что пели. Многие песни обыграны - одни лучше, другие хуже.
Очень смешно - читая (запомнить уже не мог) крупно написанный на листе текст, перевирая тем не менее и его, и музыку, дворник дядя Володя выдавал залу: "Я - самый непьющий из всех мужиков. /Во мне есть моральная сила"...
– и кивал при этом пропитым, сизым с отливом бордо, гигантским носом. И кукла, изображавшая дядю Володю (похожая!) делала то же самое. Была и кукла -Любимов, и кукла - Марина Влади, и некто в кепочке, надвинутой по самые брови - кукла Высоцкий в недоприблатнённом его детстве?
Феликс Антонов исполнял "Поездку к демократам в польский город Будапешт" при контрабасе. Не для ритма нужен был ему инструмент, а чтобы схулиганить по-тагански на словах: "Я уснул, обняв супругу, Дусю верную мою"... Форменной фантасмагорией была разыграна "Сказка про несчастных лесных жителей": Лешего по традиции изображал Джабраилов, Русалку, что "честь недолго берегла, а однажды, как смогла, родила" - молодая и очень
И всё же многочисленные комические сцены призваны были прежде всего оттенить главную тему - тему трагического непонимания и неприятия Поэта вопреки воистину всенародному признанию и вопреки здравому смыслу. "Как бы чего не вышло..." И потому официально в России такого поэта, такого явления культуры, как Владимир Высоцкий, формально не существовало! И сейчас старательно делают вид, что всё это в прошлом. А вот шестой уж год идёт без Володи, а море цветов на его могиле (всё ещё без памятника)* никак не пересохнет.
Почему же нельзя?
Ведь земля-то ничья,
Ведь она - нейтральная...
Нет нейтральной земли на этой Земле. Есть официальное искусство присосавшихся к государственному пирогу, и есть просто Искусство, когда высокое, когда не очень. Только оно порождает цепную реакцию творчества.
* Памятник-надгробье установлен 12 октября 1985 г.
– через два месяца после окончания работы над этой рукописью.
– B.C.
Персонажи "Гамлета", как ни странно, вводят в спектакль стихию народного творчества - стихов и песен, посвященных Владимиру Высоцкому. Интересно, что представляют их нам недруги Гамлета. Помните, Полоний, лебезя, докладывает королю о записке принца, полученной Офелией. Так вот в этом спектакле артист Штейнрайх, работая вроде бы в роли Полония, вещает с расшаркиваниями: "Вот что дала мне дочь из послушанья" - и читает:
... И милиция конная думала:
"Ну, скончался, а хоть бы повесился!
И чего в нём такого заумного?
И чего люди с жиру бесятся?"
А толпа оголтелая, потная,
Всю округу заполнив на треть,
Бесновалась: "Давайте народного!
Выносите, хотим посмотреть!"
И какие-то мальчики пьяные,
На бутылки сменившие соски,
Исполняли мелодии рьяно,
Завывали совсем как... (не произносилась фамилия)
И витии, как грифы-стервятники,
Изливали себя при народе.
И скотина какая-то в батнике
Все его называла Володей...
Вмешивается, как же без них, предатель - Розенкранц (артист Петров):
Ему велели слогом бойким