Точка невозврата. Волчья кровь
Шрифт:
— Ладно. Не буду.
А потом вцепилась в руку друга и замолчала — поговорить в чужой машине возможности не было никакой.
Через полчаса пути, Валгус неожиданно спохватился:
— Шеф, притормози у реки! Мне… надо срочно выйти, а то не дотерплю.
Пока машина останавливалась, выудил из рюкзака пластиковый мешок, и подмигнул мне:
— Подожди здесь.
Вышел из машины и спустился с откоса под мост, правда очень быстро вернулся, буквально секунд через десять и снова сел рядом, прижался губами к моему уху и прошептал:
— Я разбросал твои рваные вещи.
Станция встретила нас маленьким, окрашенным в бодрый желтый цвет, вокзалом. Валгус ненадолго задержался у машины, расплачиваясь. Я видела, как он что-то говорил, не отрывая взгляда от глаз таксиста. Наверное, внушал что-то, подчищая следы.
До нашего поезда оставалось еще почти пять часов, и Валгус потащил меня в столовую, хоть я и убеждала его, что есть не хочу. Уж какой тут обед, когда мы еще из передряги не выбрались?
Однако мой приятель упорно стоял на своем:
— Ты забыла про ритуал? Телу нужна энергия. Не поешь сейчас, начнешь тянуть из людей. Ты же не хочешь этого?
Его слова меня немного отвлекли и пристыдили, хотя… если уж оставаться честной до конца… люди меня сейчас волновали меньше всего. Это неправильно, наверное, но я ничего с собой поделать не могла. Не до людей тогда было.
Мы перекусили в столовой для железнодорожников — на станции сходились вместе несколько направлений и меняли локомотивы поездам. Вкус еды я не ощутила. Просто затолкала в себя что-то горячее. Кажется — суп.
А потом мы долго ждали нужного поезда, сидя в неудобных пластиковых креслах. На смену тревоге и готовности дать моментальный отпор на меня нахлынули чувства обреченности и усталости. Это было даже хорошо — внутренний зверь, рвущийся на свободу, немного поутих. Волчья кровь успокоилась, перестала толкать на безрассудства.
Валгус держался намного лучше. Я хорошо чувствовала его собранность, решительность и отчаянную решимость добиться своего. Они-то и помогли мне взять себя в руки и тоже поразмыслить о вариантах спасения.
— Валгус… — спросила я задумавшегося юношу, — Может, нам и правда уйти в лес?
— Нет, Дичок, туда теперь сунутся первым делом, — покачал головой друг и пояснил, — до Воронова они, скорее всего, добрались. А уж до нашей квартиры — точно. И нашли там брошенные сумки с вещами. Как думаешь, какой сделают вывод?
Дышать стало чуть свободнее — Валгус постарался сбить преследователей с нашего следа. Возможно, что все-таки получится улизнуть.
Я тихонько перевела дух.
Валгус улыбнулся, почувствовав смену моего настроения, и позвал:
— Иди ко мне!
Я охотно пересела к юноше на колени, не обращая внимания на осуждающие взгляды женщины, продающей газеты. Какое мне дело до чужого мнения, если наши жизни висят на волоске?
Парень обнял меня, заключив в кольцо своих рук. Их тепло успокаивало и согревало.
Ничего… мы выберемся! Выпутаемся. Обязательно выпутаемся! Они не смогут нам помешать!
А еще я решила, что в следующий раз при встрече со снежными, ни за что не позволю волчьим инстинктам взять вверх, смогу контролировать свое тело.
Нет, я по-прежнему считала, что поступила правильно, защитив Тенгу, но сделать это надо было в теле человека. Тогда бы справедливость осталась на нашей стороне — не я первой начала эту драку! Кроме того… меня ел стыд пред Валгусом… за свои нетерпеливость и несдержанность, которые обернулись большой бедой.
И я снова мысленно попросила его "Прости!". Валгус разжал объятия, чтобы видеть мои глаза и улыбнулся, насмешливо приподняв брови. А потом прошептал:
— Прекрати изводить себя.
И поцеловал. Я ответила отчаянно и жадно, а потом уткнулась лицом в шею друга и закрыла глаза. Мне ужасно не хотелось видеть такой неправильный мир, который не дает покоя двум ни в чем не повинным … людям. Или… волкам? Да какая разница! Если и той и другой половине хотелось только одного — чтобы от нас отстали.
17 глава
Вскоре на всю округу разнеслось: "Cкорый номер **** прибывает на первый путь. Нумерация вагонов начинается с головы поезда". Мы вышли из здания вокзала, но сразу на перрон не пошли — рассчитали примерное место остановки нашего вагона и остались сторожить его в тени ближайшего дерева: с этой позиции открывался прекрасный обзор. Отъезжающих оказалось немного, человека два-три, встречающих еще меньше. Зато по всему перрону расползлись местные "бизнесмены" с сумками полными снеди. Они мне напомнили стаю перед охотой, только не в своре, а по принципу "каждый сам за себя".
Валгус посмотрел на ближайшего мальчишку с литровыми бутылями минералки в руках и сокрушенно вздохнул:
— Нет бы, додуматься самому!
Я пожала плечами — все предусмотреть невозможно, да и не даст это ничего. Тех, кто участвует в загоне "дичи" такой маскировкой не проведешь.
Тяжело громыхающий состав прибыл на станцию точно в означенное время. Вагон остановился прямо напротив, нам осталось только дождаться, когда проводница откроет дверь и нырнуть в железный "короб". Однако Валгус не стал спешить, он предпочел дождаться "встречи на Эльбе", так парень назвал устремившихся в объятья продавцов пассажиров. Обшарив толпу внимательным взглядом, он облегченно улыбнулся и потянул меня за рукав:
— Чисто! Пошли.
Я двинулась следом за юношей, ощущая себя диким зверем, долго метавшимся между красных флажков и внезапно обнаружившим выход. И понимающим, что он может оказаться самой обычной западней.
Проводница, скользнув по нашим лицам равнодушным взглядом, сверила билеты с документами и отступила в сторону, пропуская в пластиковое чрево вагона. Поезд был скорый, фирменный, а потому ухоженный. Железнодорожники не поскупились на новые дорожки, белые занавески с логотипом и электронное табло, на черном фоне которого светились яркие цифры температуры воздуха. А вот кондиционер почему-то не работал: было довольно жарко, и двери в купе стояли открытыми.