Точка опоры
Шрифт:
— Хреново себя чувствуете, сэр. Что случилось?
— Слизеринцы, — мальчишка кивнул — явно уже догадался, что произошло. Скорее всего, и о Сигнальных чарах тоже. — Решили на Драко напасть. Чуть не прокляли одним из темных заклятий.
Северус с удивлением наблюдал, как побледнел Поттер, а зеленые глаза яростно сверкнули. Нет, он понимал, что мальчишка благороден до мозга костей, но не думал, что тот будет так переживать за крестника.
— Кто? — отрывисто брошенный вопрос, в котором звучит жажда расправы. Старший маг невольно вздрогнул: ему доводилось
— Зачем тебе это? — если бы профессор не был искренне обеспокоен его состоянием, то Гарри не ответил бы. Сейчас он был зол, чертовски зол. Только причина была не в Малфое. Вернее, отчасти блондин был причиной, но больше Поттера разъярило то, что глупые детки Пожирателей не прислушались к нему. Видимо, они решили, что он не способен сдержать данные обещания. Что ж, он покажет, что уже давно не наивный первокурсник.
— Ничего смертельного, — губы его дрогнули в неприятной усмешке.
— Поттер, ты же понимаешь, что я, как учитель, должен…
— Как учитель, вы должны понимать, что подобное нельзя оставить без внимания. Снятые баллы тут уже не помогут. Кто? — Гарри не часто спорил с профессором. Сейчас он был уверен в своей правоте. Усталый вздох, означающий капитуляцию, был подтверждением.
— Семикурсники.
— А остальные что?
— Разбежались по спальням.
— Слизеринцы, — с презрением. — А Забини с Паркинсон?
— Защищали. Блейз сейчас в больничном крыле.
— Гойл и Крэбб?
— Видимо, еще не вернулись к тому времени.
— Понятно. Я пойду, профессор, вам лучше отдохнуть.
— Гарри…
Юноша обернулся. Вся злость сразу улетучилась, стоило только услышать свое имя из уст профессора.
— Не действуй сгоряча, продумай все тщательно. И будь осторожен: слизеринцы — опасные противники.
Гарри тепло улыбнулся Снейпу, кивнул и вышел из комнаты. А Северус удивленно покачал головой. Все-таки мальчишка был уникален: он отдавал всю любовь близким, но враги получали всю его ненависть. Только всмотревшись в глаза, полыхающие яростью, зельевар осознал, что Люциус действительно приобрел грозного союзника.
* * *
— Гарри! Где ты был?
— Где Рон?
— Уже отправился спать.
— У Снейпа.
— Что?
— Я был у Снейпа, — Гарри устало плюхнулся в кресло у камина. Он собирался сразу заняться осуществлением плана мести, но теперь решил, что, возможно, будет лучше обсудить это с подругой. Гермиона же с немым удивлением смотрела на друга. Еще в прошлом году тот даже по приказу Дамблдора не пошел бы в гости к профессору, а тут наведался к нему добровольно.
— Вы все-таки наладили отношения?
Юноша посмотрел на подругу, прищурив глаза, внимательно изучая ее чувства. Никогда ранее он не проникал в чью-то эмоциональную сферу настолько глубоко, но ему было необходимо узнать, что Грейнджер считает по поводу всей сложившейся ситуации. К тому же «личное» Гарри и не пытался прочитать. Некоторые области были совсем скрыты для него.
Гермиона нервно ерзала в кресле, ей было не по себе от этого изучающего взгляда друга. Девушке даже показалось, что цвет его глаз стал темнее. Но вот Гарри моргнул, и наваждение исчезло. Поттер кивнул сам себе и вновь посмотрел на подругу, та сразу подобралась — разговор обещал быть серьезным.
— Все изменилось намного сильнее, чем я вам рассказал, — юноша отвел взгляд и вздохнул. — Честно говоря, я просто не знал, как вам об этом сообщить. Столько всего случилось за лето.
Гарри запустил пятерню в волосы, делая их еще более растрепанными. Гермиона ласково улыбнулась: сейчас перед ней вновь сидел знакомый ей Гарри Поттер — немного растерянный, но все такой же доверчивый. Его хотелось оберегать, ему хотелось помочь.
— Начни с начала…
И Гарри начал рассказывать. О том, как пересмотрел отношение к Снейпу, об их встрече и обозначении нейтралитета. О том, как его избил дядя и спас профессор. О том, как подслушал разговор Люциуса и Северуса. О том, как зельевар поведал о своем предательстве, и они поссорились, и в самый напряженный момент появился Люциус. О том, как они решили сотрудничать. О занятиях. О лучшем Дне Рождения и возвращении Бродяги. В общем, обо всем. Кроме голубоглазой девочки и наследия. Эпизод с его маленьким ангелом-хранителем юноша решил не рассказывать никому. Словно он договорился с ней держать это в секрете. О наследии же пока было рано говорить — и так проблем хватало.
Некоторое время Гермиона сидела молча, переваривая информацию. Нет, она заметила, что Гарри изменился, но девушка просто думала, что тот повзрослел. Оказалось же, что мир ее друга кардинально изменился. Девушку обуревали самые разные чувства: от досады до радости. Поттер с удивлением отметил, что где-то глубоко внутри подруги полыхнула искра ревности. Юноша изумленно моргнул, потом качнул головой — у него было и так много проблем. Не хватало еще вмешиваться в личные дела Гермионы.
— Гарри, так это ведь здорово! Ты заполучил таких сильных союзников! — девушка почему-то говорила шепотом, несмотря на воздвигнутый Полог Тишины.
— Знаю. Только, как это Рону объяснить? — парень горько усмехнулся.
–О, — Гермиона тут же поняла, что убедить рыжика будет трудно. Очень трудно.
— К тому же, я уже не смог сдержать обещание, — теперь Гарри был мрачнее тучи. «Интересно, а Малфой мне теперь вообще доверять будет? Думаю, Люциус поймет, что я тут был бессилен, но вот Хорек…». Юноша резко одернул себя. «Какая разница, что он обо мне думает! Уж, наверное, за пять лет у него и так накопилось нелицеприятных эпитетов для меня».