Точка возврата
Шрифт:
ГРИША. Я вдруг понял, почему женщины пошли в Арктику.
ЛИЗА. Наконец-то узнаю! Почему же, Гришенька?
ГРИША. Потому что этого потребовали законы природы. Все в мире должно быть уравновешено: приливы и отливы, циклоны и антициклоны, мужчины и женщины. К тому же мужчины без женщин глупеют, а женщины без мужчин дурнеют.
НЕВСКАЯ. Ты стал слишком болтливым.
ГРИША. Ты сама так говорила, я просто повторил твои слова.
НЕВСКАЯ. И напрасно, ты не попугай.
СОЛДАТОВ. Схватил тройку с минусом за поведение?
ЗОЗУЛЯ.
АННА ГРИГОРЬЕВНА. Фу ты, сравнил!
ЗОЗУЛЯ. Простите, естественная аналогия. Однако мне хотелось бы, Зоя Васильевна, поздравить вас с оригинально и не по летам мыслящим братом. Чувствуется ваше влияние.
ЛИЗА. Вот и Михаил Иваныч докатился до комплиментов! Посидим здесь сутки, он и в любви тебе признается.
ЗОЗУЛЯ. Елизавета Петровна… И вы, и Зоя Васильевна мне в дочери годитесь.
ЛИЗА. Таких больше всего и любят, которые в дочери годятся.
ЗОЗУЛЯ. Однако я надеюсь…
ЛИЗА. Конечно, надейтесь, Михаил Иваныч, не знаю, как Зоя, а для меня мужчина начинается с пятидесяти лет.
ИГОРЬ. Тогда все кончено, двадцать девять лет я ждать не смогу.
ЛИЗА. Для тебя, Игорек, я, может, сделаю скидку.
СОЛДАТОВ. Как на залежалый товар? Не соглашайся, Игорь, ты у нас со Знаком качества, любимчик-херувимчик. Нецелованные нынче идут по высшей ставке.
АННА ГРИГОРЬЕВНА. Грубиян ты, чего в юношу вцепился?
СОЛДАТОВ. Видали мы таких юношей, возили по Москве.
АННА ГРИГОРЬЕВНА. Уж не ревнуешь ли?
ИГОРЬ. Не надо, Анна Григорьевна, у нас, как говорится, несовместимость. Нарвешься, Слава…
СОЛДАТОВ. Тю-тю! Угрожаешь?
ИГОРЬ. Предупреждаю.
СОЛДАТОВ. Может, выйдем, поговорим?
ИГОРЬ. Пошли.
АННА ГРИГОРЬЕВНА. Я вам пойду, сосунки! Коля, держи этого долговязого дурня!
БЕЛУХИН. Из обоих лапши нарежу, пацанье пузатое! Кыш на место! Несовместимость… Словечек модных понабрались…
ИГОРЬ. Дело не в словечках.
БЕЛУХИН. Помолчи, медведь тебя задери! Несовместимость… Закон коллектива такой: первым делай самую тяжелую и грязную работу. Не жди, когда тебя позовут или очередь дойдет – первым делай! Тогда будет тебе и другим полная совместимость. Вы же пока что ничем, кроме пустозвонства, себя не проявили. Кто из вас вызвался натаскать плавника, заготовить дровишек, расчистить от снега двери? Почему не вы, а Илья с Димой первыми пошли на скалу? Зарубите себе на носу: морду набить – невелика заслуга, а чтобы в Арктике выжить – одной спеси мало. Еще суток не прошло, а вы… Смотреть противно!
АННА ГРИГОРЬЕВНА. Радоваться надо, что живые, в тепле сидим, крыша над головой.
ЗОЗУЛЯ. Я бы добавил: практически в полной безопасности. Вы, Слава, в Арктике оказались случайно, но Игорь… Простите, я давно хотел вас спросить: к Чистякову Юрию Сергеевичу вы имеете отношение?
ИГОРЬ. Это мой отец.
ЗОЗУЛЯ. Ваше счастье, что он не видел вас в эту минуту! Юрий Сергеевич никому не прощал нарушений
ЛИЗА. Не видать мне теперь Игоря, как своих ушей! Славчик, твои шансы растут.
СОЛДАТОВ. А ты не торопись, у меня папаня тоже не лаптем щи хлебает.
ЛИЗА. Неужто академик или генерал?
СОЛДАТОВ. Скажешь… Академики перед ним за версту шапки снимают. Бери повыше: столяр-краснодеревщик.
БЕЛУХИН. Чистяков, однако, у нас на Стерлегова бывал, на Таймыре его хорошо знают. Ученый, а в обращении прост, веселый мужик, с бородой. Помнишь, Анюта?
АННА ГРИГОРЬЕВНА. Как не помнить, представительный мужчина.
ЗОЗУЛЯ. Отец вам не рассказывал, Игорь, как он с медведем встретился лет тридцать назад в Усть-Таймыре?
ИГОРЬ. Да. Но он тогда был не один.
ЗОЗУЛЯ. Признаюсь, я имел честь… Мы добыли на припае двух нерп для собак и потащили на волокуше на базу. Погода хорошая, солнечная, помню, Юрий Сергеевич рассказывал разные забавные случаи, и вдруг сзади послышалось характерное фырканье и шипенье. Оглянулись – в десяти метрах медведь-гигант! Бежать в таких случаях бесполезно, запомните, друзья, бесполезно и крайне опасно: у зверя пробуждается охотничий инстинкт, он обязательно будет догонять; Юрий Сергеевич сорвал карабин, щелк – осечка, щелк – снова осечка. Мы застыли соляными столбами, а медведь подошел, с любопытством принюхался и присмотрелся, словно размышляя, с кого начинать, но груз на волокуше показался ему более достойным внимания: как известно, нерпа для медведя ни с чем не сравнимый деликатес, причем не мясо, как ни странно, а сало. Мы для него сразу перестали существовать и потихоньку, не торопясь, пошли; сделав несколько шагов, Юрий Сергеевич спокойненько перезарядил карабин и…
ГРИША. Уби-ли…
ИГОРЬ. Я на той шкуре в детстве играл, почти весь пол в комнате закрывала.
ЗОЗУЛЯ. Да, более крупный экземпляр мне встретился лишь однажды, и то я наблюдал его издали. А этот весил примерно килограммов девятьсот, при длине туловища около трех метров. Что поделаешь, Гриша, в то время закон еще не охранял медведя, а собаки остались без корма… Но я хотел сказать о другом, что меня поразило больше, чем размеры медведя. Я был тогда совсем еще зеленым юнцом и страшно испугался: когда медведь обдал меня горячим дыханием, я еле сдержался, чтобы дико не заорать, а Юрий Сергеевич стоял абсолютно спокойно, будто это не медведь, а собака, а потом подмигнул мне и улыбнулся – это когда медведь принялся за нерпу. Такого великолепного самообладания я, пожалуй, больше не встречал… Еще раз, друзья: не пытайтесь от медведя убегать! Накоротке он бежит со скоростью рысака, километров до тридцати в час, здесь перед ним и чемпион по бегу спасует.
КИСЛОВ. Значит, стой и жди, сожрет или не сожрет?
ЗОЗУЛЯ. Да, сохраняйте полное спокойствие, можете медленно – подчеркиваю, медленно пятиться, отступать, только не вздумайте бежать! Медведь нападает на человека чрезвычайно редко, такие случаи наперечет: девяносто девять из ста, что он не причинит никакого вреда.
СОЛДАТОВ. Попался бы мне тот выступальщик: «Арктика! Экзотика! Подшефные!» Черт бы побрал эту экзотику.
ЗОЗУЛЯ. Вам, Слава, сколько лет?