Толстая Говядина
Шрифт:
Когда мы встречались в последний раз, они предложили мне два варианта: либо я стану проституткой в одном из их незаконных борделей, либо они зарежут меня и продадут мои органы на черном рынке. Мне сказали, что срок действия опции «бордель» истекает, так что, полагаю, мы перешли к вырезанию почек. Ура.
Я подавляю хныканье, усталость заставляет черные точки плясать у меня перед глазами. О Боже, я сейчас умру. Я умру в этом вонючем гребаном месте, и никто даже не узнает. Никто не будет скучать по мне.
Словно в подтверждение моих мыслей, один из
— Я оторву тебе ноги!
…И я взвизгиваю. Они практически догнали меня! И я выдыхаюсь. Моя голова уже раскалывается, легкие борются за каждый вдох, а сердце бьется так бешено, что я просто могу умереть от сердечного приступа. Я не могу продолжать так бежать. Я никогда от них не оторвусь.
Мне нужен план.
Слева вырисовывается темный склад, стены из гофрированного металла выкрашены в матово-черный цвет. Он кажется довольно новым и таким огромным, что я едва вижу его конец вдали. Я смотрю направо. Маленькие, полуразрушенные здания и неухоженные участки. Бежать некуда.
Я снова смотрю на склад, мои силы кончаются, острый укол боли пронзает мой бок. Склад такой новый, гладкий, и не сомневаюсь, что он к тому же хорошо защищен.
Пока не вижу впереди дверь. Она приоткрыта, из нее льется красноватый свет.
Мое сердце колотится в груди, когда я переставляю ноги. Все тело горит, легкие в огне, но это, черт возьми, все! Склад достаточно большой, я могу оторваться от них внутри, спрятаться и переждать, и…
Протянутые пальцы касаются моей руки, и я бы закричала, если бы в моих легких осталось хоть немного воздуха. Из последних сил заставляю свое тело рвануть вперед, страх смерти помогает мне набрать последнюю скорость, и толкаю дверь, врываясь внутрь.
Я недостаточно быстро торможу и врезаюсь в металлическую стену. Здесь узкий коридор, а впереди еще одна дверь, на этот раз широко открытая. Я слышу звуки внутри, что-то вроде рева и крика, но времени нет, они наступают мне на пятки, поэтому бросаюсь вперед, молясь о хорошем укрытии.
— Мы, блядь, до тебя доберемся! — рычит запыхавшийся голос позади меня, но я уже поворачиваю налево, впереди еще один коридор. Я заперта, по обе стороны от меня высокие металлические стены, красный свет от ламп, установленных наверху, под высоким потолком склада, заливает пространство.
Я несусь. Когда коридор поворачивает под углом девяносто градусов, я бегу дальше направо. Впереди развилка, можно пойти прямо, направо или налево. Я выбираю левый коридор, оглядываясь назад. Они увидели, куда я свернула, поэтому я прибавляю скорость, и когда добираюсь до следующей развилки, быстро поворачиваю, и на этот раз, уверена, у меня получилось!
Я продолжаю бежать, умоляя, чтобы поскорее появилась еще одна развилка. Если они доберутся сюда, они увидят меня, так что я должна это сделать… Да! На этот раз поворачиваю направо и продолжаю бежать. Мои легкие, кажется, наполнены жгучей кислотой, но, по крайней мере, я близка к тому, чтобы оторваться от них.
Слава Богу. Хотя, я не должна терять бдительность. Я даже не знаю, что это за место, а они все еще могут меня поймать.
Я замедляюсь, мой мозг снова начинает различать звуки, теперь, когда я немного успокоилась.
Что еще хуже, раздаются громкие животные звуки. Я даже не знаю, какое животное может так реветь, но это звучит как что-то из документального фильма о природе. Как раненый хищник, кричащий от ярости, только здесь звук искажен замкнутым пространством, от этих криков у меня волосы встают дыбом на затылке.
Иисус Христос. Я умру здесь? Нечто разорвет меня на части? Или это какое-то представление, или комната с квестом, или что-то в этом роде?
Я дрожу, но продолжаю идти. По крайней мере, звук моих шагов не будет так заметен в этом шуме.
Когда я захожу глубже внутрь, пытаясь попасть в середину склада и подальше от своих преследователей, то быстро понимаю, что нахожусь в своего рода лабиринте. Только здесь нет тупиков, или я с ними не сталкивалась. Я продолжаю поворачивать налево или направо, и только мое хорошее чувство направления позволяет мне двигаться туда, куда я хочу — или мне так кажется, потому что сказать наверняка невозможно. Стены, окружающие меня все время, более восьми футов высотой, и когда я нажимаю на одну из них в качестве эксперимента, она не сдвигается с места.
Они гладкие, и я знаю, что не смогу взобраться наверх.
Новая волна страха прокатывается по моему позвоночнику, когда я слышу женский крик совсем рядом. Затем из-за поворота выскакивает растрепанная женщина в разорванном платье и врезается в меня. Ее волосы спутаны, на лице грязь, помада размазалась и…
Она смеется, затаив дыхание, останавливаясь рядом со мной. Ее глаза вспыхивают головокружительным возбуждением, и она сжимает мои руки, наклоняясь ко мне. Она выше меня, хотя и без обуви.
— Я тебя здесь раньше не видела, — говорит она, тяжело дыша мне в лицо. На мгновение мне кажется, что я чувствую запах еды в ее дыхании. Что-то мясное и вкусное. Мой желудок скручивает. — Первый раз всегда самый лучший. Но когда кто-нибудь поймает тебя, скажи ему, что ты не делала этого раньше, ладно? Или он может быть грубым.
Я понятия не имею, о чем она говорит. На мгновение мне хочется попросить ее о помощи, но эта мысль заставляет меня напрячься. Я никогда не прошу. И я не полагаюсь на других людей в своем выживании, потому что люди эгоистичны. Я могу рассчитывать только на себя.
Женщина отстраняется, похлопывает меня по плечу и одаривает улыбкой, прежде чем с визгом убежать.
Требуется ужасный, громкий рев, кажется, из соседнего прохода, чтобы привести меня в движение. Я бросаюсь в другом направлении, стремясь убраться подальше от зверя. Пока я бегу, мое сердце колотится где-то в горле, я пытаюсь понять, что имела в виду эта женщина.
И почему она выглядела так, словно проводила лучшее время в своей жизни.
Где-то позади меня раздается еще один визг, за которым следует торжествующий рев, а затем лязг металла, когда что-то врезается в него. Я замедляю шаг, с болезненным восхищением прислушиваясь к звукам, когда…