Том 10. Пьесы, написанные совместно

Островский Александр Николаевич

Настасья Петровна. Привел господь!

Гаврила Пантелеич (к Елене). Ну-с, любите да жалуйте, уж какие есть, не взыщите!

Нина Александровна (указывая на диван). Прошу вас!

Белугины садятся на диван; Нина Александровна в кресле рядом с Гаврилой Пантелеичем; Елена и Андрей стоят подле Настасьи Петровны. Гаврила Пантелеич, не обращая ни на кого внимания к громко отпыхиваясь, оглядывает потолок комнаты. Человек

подает на подносе чай Белугиным и уходит,

Нина Александровна. Еще не зная и не видя вас, я уже вас полюбила.

Гаврила Пантелеич. За что ж бы это, к примеру, вам полюбить нас?

Нина Александровна. Ах! ваш сын, моя Лена — это так близко и нам… я так люблю мою Лену!..

Гаврила Пантелеич. Ну, то они, а то мы. Конечно, давай бог ладу и нам, а им совет да любовь!

Нина Александровна. Я надеюсь… у Лены такой прекрасный характер… такое доброе сердце!

Елена. Мама, ты приписываешь мне такие добродетели, которых у меня нет.

Нина Александровна. Ах, друг мой, ты еще не знаешь себя, ты так молода!

Настасья Петровна (к Елене). Да, коли вышло у вас такое согласие с Андрюшей, так уж полюбите его… Он у нас такой хороший, добрый. А нам бы глядеть на вас да радоваться… Уж позвольте. (Целует Елену.)

Гаврила Пантелеич. Без любви да без согласия, мол, что уж! А чтоб надо по закону: да боится и да любит жена мужа своего! К примеру, вот мы с Настасьей Петровной тридцать лет прожили, а этой музыки, чтоб караул кричать, не бывало. Выругаешь ее когда под горячую руку — смолчит; после уж разве выговорит, если не по резонту обида. Ну, и измены какой друг другу — это уж избави и храни заступница! Я — топор, она — пила на этот счет, если б что!

Нина Александровна. Ах, если б вы знали мою жизнь с мужем… Я схоронила его три года назад… Ах, это было дружество с первого дня и до конца! Я не утешена после моей потери, и вот только она одна привязывает меня к жизни.

Елена. Мама, кто-то приехал.

Нина Александровна. Поди, Лена, встреть.

Елена уходит, за ней Андрей.

Гаврила Пантелеич (посматривая на потолок и указывая рукой). А в этом месте протекает!

Нина Александровна. Ах, уж и не смотрите: наша квартира такая дурная; мы очень недовольны!

Гаврила Пантелеич. А, к примеру, как плата от вас?

Нина Александровна. Мы платим очень дорого… восемьсот рублей в год.

Гаврила Пантелеич. Н-да, за такие хоромы дорогонько!.. Ну, да и за восемьсот царских палат не наймешь.

Человек (в дверях). Софья Николаевна приехали-с.

Нина Александровна. Ах, простите, мои дорогие, я вас оставлю на одну минуту, на одну только минуту! Мы никого не ждали, но наши добрые знакомые…

Гаврила Пантелеич. Что ж?.. ничего-с, мы и одни посидим!

Настасья Петровна. Вы, пожалуйста, без церемонии… не стесняйте себя..

Явление восьмое

Гаврила Пантелеич и Настасья Петровна.

Гаврила Пантелеич. (вслед Нине Александровне). Об чем это, не слыхать ли? Кажется, все переговорили, все ненужное-то, а нужного-то у нас… не бывало. Стало быть, и говорить… больше не о чем!..

Настасья Петровна. Кажется, она — дама простая и обходительная.

Гаврила Пантелеич. Ахи да охи! Как словно се кто поджаривает!

Настасья Петровна. Ну, как, Гаврила Пантелеич, на твои глаза?

Гаврила Пантелеич. Это чего?

Настасья Петровна. Нареченная-то дочка наша?..

Гаврила Пантелеич. Пышность, форс! Ну, а что там дальше-то — неизвестно.

Настасья Петровна. Уж очень, Гаврила Пантелеич, в ней эта великолепность! И словно как не девушка, а дама какая высокая… как смело матери отвечает! так и отрезала.

Гаврила Пантелеич. Потому что ты — дура! Нынче в том и образование, чтоб за словом в карман не лезть.

Настасья Петровна. Любить-то она его будет ли?

Гаврила Пантелеич. Ну, это старуха надвое сказала… ничего… гонку она ему даст!

Настасья Петровна. Как же это?

Гаврила Пантелеич. По всей видимости, я так думаю: друга себе заведет она, а друг этот самый после сзади мужа будет рожки ему строить, носы наставлять… Чертушка, мол, ты, чертушка, спасибо тебе! Поишь, кормишь жену-то для чужих.

Настасья Петровна. (в слезах)Как же это Андрюша Таню-то сменял?

Гаврила Пантелеич. (грозно). Настасья, аль ты приказ забыла?

Настасья Петровна. (отирая глаза). Молчу, молчу, Гаврила Пантелеич, только что сердце мое надрывается.

Гаврила Пантелеич. Опять?

Настасья Петровна. Нет, нет, батюшка!

Гаврила Пантелеич. А вот что: не пора ли гостям ко дворам?..

Настасья Петровна. Что ты, что ты, Гаврила Пантелеич! Посидим хоть немножко — обидятся.

Гаврила Пантелеич. А коли нам здесь делать нечего, коли мне не по душе! Чего еще, угощенья, что ли, ждать хочешь? Не видывала!..

Настасья Петровна. (закачав головой). Ах, конфуз ведь это!

Гаврила Пантелеич. Опять ты язык свой!..

Настасья Петровна. Ох, молчу.

Гаврила Пантелеич. Ну!