Том 12. Лорд Дройтвич и другие
Шрифт:
К счастью, коммерческая сторона Пилкингтона сегодня утром отключилась. Десять тысяч представлялись ему мелочью в сравнении с более тяжкими проблемами, занимавшими его мысли.
— Вы видели мисс Маринер? — жадно спросил он.
— Да. Только что с ней расстался. Она очень расстроена, бедняжка.
Пилкингтон глухо застонал.
— Она на меня сердится?
От полнейшей непонятности вопроса дядя Крис онемел. С какой стати ей сердиться на облапошенного Пилкингтона? Однако, по-видимому, именно это было сейчас важно, и дядя
— Сердится?.. — медленно повторил он. — Ну, безусловно…
В чем суть, он ведать не ведал, но знал, что, если ограничиться отрывочными, ничего не значащими фразами, вскоре прояснится все.
— Боюсь, в пылу минуты, — признался Отис, — я наговорил мисс Маринер… э… лишнего. О чем очень сожалею.
Дядя Крис тут же обрел под ногами твердую почву.
— Ай-яй-яй! — горестно пропел он.
— Сгоряча, понимаете, не подумав…
— Мальчик мой, надо думать, прежде чем говорить.
— Я считал, что меня обжулили…
— Мой дорогой мальчик! — Голубые глаза дяди Криса наивно раскрылись. — Я же сказал, что могу объяснить все. Случилось чистейшее недоразумение…
— О, теперь мне безразлично!..
— Да-да! — сердечно одобрил дядя Крис— Не к чему ворошить прошлое. Начнем с чистого листа. Ты получил свои деньги обратно, и незачем опять о них думать. Забудем, — заключил он, проявляя широту натуры. — Можешь рассчитывать на меня. Я пущу в ход все свое влияние, чтобы рассеять злосчастный разлад, случившийся между вами.
— Вы считаете, есть шанс, что Джилл может забыть мои слова?
— Как я сказал, я использую все мое влияние, чтобы заштопать прореху. Ты нравишься мне, мальчик мой, и я уверен — ты нравишься и ей. Она проявит снисхождение к твоим словам, вырвавшимся в пылу момента.
Пилкингтон просветлел, и миссис Пигрим, вернувшись с порцией микстуры, порадовалась, увидев, что вид у племянника стал гораздо лучше.
— Вы, майор Сэлби, настоящий волшебник, — лукаво заметила она. — Что вы такое сказали бедному мальчику? Он так повеселел. У него с утра жуткая головная боль.
— Головная боль? — Дядя Крис встрепенулся, словно боевой конь при звуках горна. — Не помню, упоминал ли я прежде, нол и сам страдал от жесточайших головных болей. Ну просто невыносимых. Я перепробовал все, пока однажды один мой знакомый не порекомендовал мне лекарство — не знаю, слышали ли вы когда-нибудь…
Миссис Пигрим в роли ангела-хранителя была поглощена добрым делом. Она подносила мензурку к губам племянника, а потому семя упало на каменистую почву.
— «Нервино»! — выпалил дядя Крис.
— Ну вот! — похвалила миссис Пигрим. — Теперь тебе сразу полегчает. А вот вы, майор Сэлби, всегда отлично выглядите!
— Но раньше, — упорно гнул свое дядя Крис, — я был жертвой…
— Не помню, сказала ли
Провал свой дядя Крис принял философски. Возникнут и другие возможности.
— С восторгом! — откликнулся он. — С восторгом!
— Так, скромная богемная вечеринка, — продолжала миссис Пигрим. — Я решила, будет только справедливо устроить бедняжкам развлечение. Они так тяжко работали.
— Конечно, конечно! Замечательная идея!
— Совсем скромная вечеринка. Если я начну приглашать кого-то, кроме своих самых близких друзей, мне придется позвать массу народа!
Дверь открылась.
— Мистер Рук! — объявила горничная.
Фредди, как и Пилкингтон, ходил мрачнее тучи. Он прочитал несколько рецензий, где щедро рассыпали похвалы Маквастлу из рода Маквастлов. Нью-йоркская пресса привела Фредди в отчаяние. Вдобавок разбудили его в семь часов утра, а заснул он только в три часа ночи. В 7.00 в дверь позвонили и сообщили, что его желает видеть какой-то джентльмен, и теперь он находился во власти тяжелой апатии, чьей жертвой всегда становятся люди, чей ночной отдых нарушили.
— Как поживаете, мистер Рук? — спросила миссис Пигрим.
— Здрасьте. — Фредди поморгай на яркий свет, падавший из окна.
— Надеюсь, я не вторгся, то-се?.. Я насчет сегодняшней вечеринки, знаете ли.
— Да?
— Хотел спросить, вы не станете возражать, если я приведу с собой моего друга? Свалился на меня сегодня утром из Англии. В семь часов! — жалобно добавил Фредди. — Кошмарная рань, правда? Так я буду вам очень признателен, если разрешите его привести.
— Ну конечно! — ответила миссис Пигрим. — Любой ваш приятель, мистер Рук…
— Огромное спасибо! Есть особая причина, если вы меня понимаете. Фамилия его — Андерхилл. Сэр Дэрек Андерхилл. Давний мой друг.
— Андерхилл? — вздрогнул дядя Крис— Дэрек Андерхилл в Америке?
— Прикатил сегодня спозаранку. Вытащил меня из постели в семь утра!
— А, так и вы его знаете, майор Сэлби? — осведомилась миссис Пигрим. — Тогда я уверена, что он очарователен!
— Не то слово, — сказал дядя Крис— Лично я…
— В общем, огромное спасибо, — перебил Фредди. — Ужасно любезно с вашей стороны. А теперь потопаю. Дел много.
— О, вам уже пора?
— Абсолютно.
Дядя Крис протянул руку хозяйке.
— Наверное, миссис Пигрим, и я покину вас. Фредди, я пройдусь с тобой, мой мальчик. Мне хотелось бы обсудить кое-что. До вечера, миссис Пигрим!
— До вечера, майор Сэлби.
Как только дверь за гостями закрылась, она повернулась к Отису: — Какие манеры! Старомодная учтивость. Так гладко говорит!
— Да, поет он сладко! — угрюмо буркнул Отис.
Не успели они очутиться за дверью, как дядя Крис накинулся на Фредди: