Том 17. Гроб из Гонконга
Шрифт:
— Меня зовут Райан, — представился я. — Вы меня, вероятно, ждали.
Она улыбнулась, обнажив белоснежные зубки.
— Да, входите.
Я вошел в большую комнату, уставленную цветами и современной мебелью из светлого дуба. Большие окна смотрели на море.
— Вы Шухай Тон? — спросил я.
— Да, так меня зовут.
Она села в кресло, сложив руки на коленях. Ее брови были слегка подняты, на губах играла улыбка.
— Чем вы можете доказать это?
Этот вопрос, казалось, позабавил ее. Она указала на стол.
— Вот мои документы.
Я взял удостоверение личности. Двадцать три года, танцовщица. Приехала в Гонконг пять лет назад.
Немного
— Вы знали Германа Джефферсона?
— Да, я знала его. Он умер две недели назад.
— А его жену?
— Конечно. Я была свидетельницей на их бракосочетании.
— Вы можете мне сказать, чем Герман зарабатывал себе на жизнь?
— Может быть, прежде чем я отвечу на ваш последний вопрос, вы скажете, кто вы такой и зачем пришли сюда? — спросила она, по-прежнему улыбаясь.
— Я навожу кое-какие справки для отца Германа Джефферсона, — сказал я. — Ему хочется как можно больше знать о жизни Германа.
— Зачем?
— Не знаю. Он платит мне за эти сведения. Поэтому я стараюсь их добыть. Если вы сообщите мне что-то интересное, я вам тоже заплачу.
Девушка склонила голову набок.
— А сколько заплатите?
— Это зависит от того, что вы мне сообщите.
— Вас интересует, как он зарабатывал себе на жизнь? Никак. Он жил на деньги жены.
— Лейла сказала мне, что в последнее время он снимал роскошную виллу на Рипали-бей.
Она рассмеялась, запрокинув голову.
— Он не способен был заплатить даже за номер в гостинице, жалкий лентяй!
— Мне говорили, что он связался с торговцами наркотиками, — небрежно сказал я.
Это возымело свое действие. Девушка замолчала и сразу посерьезнела.
— Торговля наркотиками?.. Ничего не знаю.
— А я и не говорю о торговле. Меня интересует транспортировка героина в Гонконг. Этим занимался Фрэнк Беллинг.
— Мне ничего об этом не известно.
Теперь девушка пристально наблюдала за мной, слегка наморщив лоб.
— Но вы ведь знали Беллинга, не так ли?
— Я встречалась с ним только один раз… на бракосочетании.
— Он был другом Джефферсона?
— Наверное. Мне об этом тоже ничего не известно.
— Я слышал, что вскоре после брака Герман оставил жену и поселился на Рипали-бей…
Ее беспокойство возросло.
— До самой своей смерти он жил с женой в гостинице "Небесная империя". Он никогда не снимал виллу!
Я предложил ей сигарету, но она отказалась. Закурив, я мысленно спросил себя, почему последнее место проживания Германа так важно для меня? Все, кроме Лейлы, говорили мне одно и то же. Однако я интуитивно чувствовал, что словам Лейлы можно верить, а всем остальным — нет.
— Давайте поговорим о Джоян, — сменил я тему разговора. — Вы дружили?
Девушка кивнула.
— Да, Джоян — моя лучшая подруга. Мне было очень грустно, когда она уехала в Америку. Но я надеюсь, что вскоре увижусь с ней. Она обещала, если все пойдет хорошо, забрать меня к себе.
Какое-то время я колебался, но потом решил выложить все.
— Значит, вам ничего не известно? — спросил я.
— Что неизвестно?
— Она умерла.
Девушка отшатнулась, словно я ее ударил. Широко раскрыв глаза, прижала руки к груди. Я внимательно наблюдал за ней.
— Умерла? Не может быть! — хрипло произнесла она.
— Ее убили через несколько часов после приезда в Пасадена-сити.
Лицо девушки менялось прямо на глазах. Оно сморщилось, и красота ее сразу увяла.
— Вы лжете! Я вам не верю! — крикнула она каким-то придушенным голосом.
— К сожалению, это правда. Полиция пытается найти ее убийцу.
Она заплакала, закрыв лицо руками.
— Уходите, — всхлипнула она. — Прошу вас, уходите!
— Мне очень жаль, что я причинил вам боль. Я пытаюсь найти убийцу, и вы можете мне помочь. Послушайте…
Она вскочила и бросилась в другую комнату, захлопнув за собой дверь. Ничего не оставалось делать, как уйти. Я спустился на этаж ниже и стал ждать. Через некоторое время девушка распахнула дверь своей квартиры, выглянула, посмотрела по сторонам и снова закрыла ее. Я тихо поднялся и, подойдя к красной двери, прислушался. Через несколько минут я услышал, как она набирает номер телефона и что-то тихо говорит, но слов невозможно было разобрать. Когда она положила трубку, я спустился вниз и вышел на улицу.
Напротив дома находился магазин. Я зашел внутрь и остановился у витрины, наблюдая за выходом из дома. Она выскользнула из подъезда через две минуты. Ее костюм резко изменился. Теперь на ней были поношенная кофта и брюки из дешевой материи — в таких обычно ходят крестьянки-поденщицы. Озираясь по сторонам, она пошла по набережной. Я следовал за ней в некотором отдалении. Через некоторое время она подошла к стоянке такси, переговорила с шофером и села в машину. Такси в густом потоке двинулось по улице. Я тоже вскочил в подвернувшуюся машину. Мне повезло: шофер немного разговаривал по-английски. Помахав у него перед носом 20-долларовой бумажкой, я велел ему следовать за первой машиной. Он обрадовался, кивнул мне, и мы начали преследование. Шухай Тон вышла у парома. Я расплатился с шофером и последовал за ней. Она поехала третьим классом, я же отправился на палубу первого. Паром отвез нас на пристань в Коолуме, и там она взяла рикшу. Я понадеялся на собственные ноги и едва не потерял ее из виду. Оказалось, мы попали в район Гонконга, который фактически принадлежал Китаю. Какое-то время британские власти вообще не имели сюда доступа, и он превратился в рассадник наркомании и бандитизма. Полиция вынуждена была установить там постоянное патрулирование, и китайские власти не препятствовали этому. Так или иначе, это место не слишком подходило для европейцев. В узких переулках негде было укрыться. Если бы девушка оглянулась, то сразу же заметила бы меня. Какое-то время мы блуждали по лабиринту извилистых улочек. Я неотступно держался за ее спиной. Потом девушка подошла к одной из дверей, открыла ее и вошла. Я постоял немного, чувствуя себя не совсем уютно под взглядами китайцев, сидящих или лежащих возле соседнего дома. У них были бледные лица, а глаза — с булавочную головку. Не знаю, видели ли они меня, но от их неподвижных взглядов у меня по спине пробегала дрожь. Я открыл дверь и вошел в дом. Откуда-то сверху доносился женский голос. Я расстегнул кобуру и поднялся по крутой лестнице. На верхней площадке было две двери. Я остановился и вдруг услышал грубый мужской голос:
— Послушай, желтая сука, если ты соврала мне, я убью тебя!
Без сомнения, говорил американец: его выдавал сильный акцент.
— Он сказал именно так! — крикнула Шухай Тон. — Ее убили через несколько часов после приезда в Пасадена-сити!
Это меня заинтриговало, и только я хотел прислонить ухо к ближайшей двери, как вдруг позади меня раздался спокойный голос:
— Не двигайтесь, мистер Райан. Руки вверх!
Знакомый голос с китайским акцентом. Я стоял, не двигаясь, пытаясь вспомнить: откуда я могу его знать?