Том 17. Убийца среди нас
Шрифт:
— Спасибо, Лестер. — Я прошел к бару и приготовил себе коктейль.
— Ты получил мой чек?
— И уже перевел деньги на свой счет, — признался я.
— И правильно сделал. — Он беззаботно рассмеялся. — Ты даже не представляешь, как много чеков превращается в ничто прямо на глазах.
С бокалом в руке я направился к чему-то среднему между авангардистской скульптурой и креслом в современном стиле.
— Лестер, это объект для восхищения или на него можно сесть? — поинтересовался я.
Прищурившись, он секунд десять присматривался, потом пожал плечами:
— Черт, никак не могу вспомнить. Садись лучше вон на тот, в углу. Я опрашивал людей, который сидели на нем примерно месяц назад, и ни один не пожаловался на неблагоприятные последствия.
Я осторожно сел на гигантскую копию детского стульчика.
— А куда подевалась крошка Максин? — лениво спросил он.
— Должна быть где-то здесь, — небрежно ответил я.
— Моя крошка Максин заполнила собой весь дом, — сказал он довольным тоном. — Послушай! Ты помнишь Боба Смита из города Ном на Аляске?
— Как же не помнить, — улыбнулся я. — Это было в ту ночь, когда на тебя накатил исследовательский зуд.
— Через несколько дней он сам позвонил мне в четыре часа утра!
— Здорово! — обрадовался я. — Теперь у тебя завелся новый друг на Аляске?
— Пожалуй, нет, — ответил он с сомнением. — Он только спросил: «Ну, как ты себя чувствуешь, когда тебя будят в четыре часа утра, пьяная свинья?» И тут же повесил трубку.
— В следующий раз тебе надо попробовать город Пасадина, — предложил я.
— Рик, мой мальчик! — Он кивнул на свой бокал, стоявший на животе. — Будь лапочкой, положи в него пару кубиков и плесни бурбона. А потом расскажи о Чарли Хатчинсе и остальных. Я хочу знать все подробности. Пожалуйста, не пропускай ничего!
Я выполнил его просьбу и опустился на что-то несуразное, лишь отдаленно напоминающее кресло.
— Все было довольно неприглядно, малыш, — сказал я. — Ты в самом деле хочешь знать все подробности? Они не совсем подходят для солнечной Калифорнии, где все так мило и приятно!
Он раззадорился:
— Я рискну! Рассказывай! Я уже весь дрожу от предвкушения, а ты не сказал еще ни слова!
— Ну, раз уж ты выкручиваешь мне руки… — Я согласно кивнул. — Кажется, ты знаешь большинство действующих лиц? Джо Фрайберг, Бабе Дюан, Чарли Хатчинс…
— Пат Уэлс и Ирвинг Хойт! — нетерпеливо вмешался он. — Если встретится незнакомое имя, я скажу.
— Что ж, будь по-твоему, — согласился я. — Между Хойтом и Чарли Хатчинсом была старая вражда, которая началась еще на заре цивилизации и продолжалась до тех пор, пока они не состарились и у них не наступило размягчение мозгов. Последнюю крупную победу одержал Чарли: подослал Ирву крупную блондинку — в его вкусе, накапал об этом Бабе, которая вошла в неподходящий момент, затем тут же вышла и подала на развод.
— Рик, мой мальчик, — перебил он. — Ты знаешь, я не критикан. Скажи мне честно, разве я критикан? Но все это я уже читал в газетах. Я хочу знать неизвестные детали! Что-то вроде: «Как я блестяще размотал это дело, получив в награду репутацию первоклассного детектива и жену босса в один прекрасный летний вечер». Примерно так.
— Лестер, малыш, — ответил я устало. — Я терпелив, ты знаешь, насколько я терпелив! Но и мое терпение уже на исходе. Так что больше не перебивай меня, пока я не задам тебе вопрос, или в крайнем случае подними руку и молча жди, а я разрешу тебе говорить, понял?
— Хорошо, обещаю пять минут сравнительного молчания, — согласился он.
— Ты хочешь знать, как все было на самом деле? — Я выдержал многозначительную паузу. — С самого начала все прекрасно понимали ситуацию, кроме меня. Как только я сошел с поезда в Нью-Блейдене, меня схватили, отвезли в особняк Ирва Хойта и устроили прием под лозунгом «Калифорнийцы, убирайтесь домой!». Не успел я покинуть Максин в «Парк Рояле», как в тот же вечер Чарли заказал мне номер в отеле и послал телеграмму Джо Фрайбергу, что я приезжаю. И так далее. Мне казалось, что я сражаюсь в одиночку против всех, — согласись, очень неприятное чувство. Тут я узнал, что все три покушения на жизнь Бабе оказались вполне реальными, и это еще больше испортило мне настроение.
— Где-то за сценой чувствовалась направляющая железная рука «серого кардинала»? — меланхолично произнес Лестер.
— Вот именно, малыш! — восхищенно поддакнул я. — Видишь ли, когда ты помешал Максин сыграть роль в пьесе и ее заменила Бабе Дюан, кто-то подсказал Хойту идею организовать пару фальшивых покушений на ее жизнь, чтобы потом прийти к ней на помощь и в конце концов восстановить с ней отношения, но никто не подозревал, что Хойт уже слегка свихнулся и носился с мыслью жестоко наказать Бабе, прежде чем снова стать ее мужем. И сложившаяся ситуация как раз была ему на руку.
Затем тот же самый некто рассказал, по-видимому, Чарли Хатчинсу о плане, подброшенном Хойту. Но Хойту нужны были профессионалы, чтобы инсценировать покушения, и у Хатчинса появилась возможность подставить Ирву своих бандитов. Чарли с восторгом включился в интригу.
С этого все и началось. «Покушения» не удались, но серьезно запугали Бабе Дюан. Хойт упивался садистской радостью, натравливая на нее своих головорезов, тем более что почти все свободное время она проводила в его доме.
Тот же неизвестный подсказал Ирву Хойту следующий ход. «Вот новая возможность покончить с Чарли Хатчинсом. Я буду продолжать давить на Фрайберга, пока он не обвинит публично Чарли и Максин Барр в организации покушений». В результате встревожено множество людей, включая тебя. Ты нанимаешь меня, что не нравится Хойту. Он опасается, что я помешаю его садистским развлечениям с Бабе.
Между тем мания Чарли Хатчинса усугубляется, и он планирует очередной шаг. Он задумал пустить меня по ложному следу и навязать собственную версию происходящих событий. Например, что первые три покушения на Бабе были реальными, но случайно не удались. Но ведь два первых покушения требовали настоящего профессионального мастерства и крепких нервов от исполнителя, а кто нанял отпетых бандитов под видом телохранителей? Не кто другой, как Ирвинг Хойт!
И все время, пока я шел по следу, Чарли напоминал мне о своей вражде с Хойтом, напирая на то, что тот стал особенно агрессивным после развода. Под тяжестью представленных доказательств я серьезно предупреждаю Чарли, что он находится в большой опасности! Я высказываю гениальную догадку, что Хойт задумал четвертое, окончательное покушение на Бабе и хочет повесить его на Чарли. Хойт планирует грандиозный финал многолетней вражды: один удар — и все завершено. Раз и навсегда.