Том 19. Посмертные претензии
Шрифт:
Она кивнула.
— Да. Он был добр ко мне, и я обещала, что он не умрет.
— А обещание — это обещание, — повторил он ее слова.
Он снова посмотрел на Эллиса. — Я бы и не подумал, что он может быть к кому-то добрым, у него на лице столько жестокости.
Она знала, каким жестоким мог быть Эллис, но теперь это не имело значения. Он помог ей, когда она нуждалась в помощи.
— Вы должны действовать, — резко сказал Крейн. — Местный инспектор не простачок. Он не поверит тому, что я рассказал Роджерсу. А кроме того, он обнаружит, что из клуба исчезли
Грейс колебалась.
— Куда мы пойдем?
— Ко мне. Это здесь. По крайней мере, другого места я не знаю, а вы?
— Нет, — медленно ответила она.
— Тогда пошли.
Она все еще колебалась. Что скажет Эллис, очнувшись в незнакомом доме? Она содрогнулась, вспомнив его взгляд и его слова.
Но Крейн мягко сказал:
— Другого выхода нет.
Он был терпелив и добр и понимал, почему она колеблется.
Она кивнула и взялась за носилки. Они были тяжелыми, но все же ей было гораздо легче, чем раньше. Она шла по узкой тропинке. Носилки тянули ее вниз, но она упрямо боролась с усталостью. Ей было бы очень приятно услышать бодрые слова Крейна, и уже который раз за этот день она прокляла свою глухоту. В конце тропинки она увидела дом, крытый красной черепицей, и поняла, что это и есть дом Крейна.
— Да, — обернулся к ней Крейн. — Все хорошо. Там никого нет. Идите смело, мы никого не встретим.
Она продолжала идти. Вскоре они достигли ворот перед домом. Она хотела остановиться, опустить носилки и отдохнуть.
— Чем скорее мы внесем его в дом, тем лучше, — понял ее Крейн. — Здесь редко ходят люди, но все же надо быть осторожными.
Эллис неожиданно застонал. Крейн изумленно посмотрел на него. Эллис приподнял голову. Они поставили носилки, и Грейс подбежала к Эллису. Он не узнал ее и снова закрыл глаза.
— Идемте быстрее, — сказал Крейн, и они снова взялись за носилки.
Дорога к дому вилась между деревьями. Грейс осмотрела дом. Это было белое бунгало, крытое красной черепицей. Рамы окон тоже были окрашены в красный цвет. Дом ей понравился. Он стоял в саду, а перед домом была большая зеленая лужайка. У двери они остановились, и Крейн опустил носилки.
— Ну, вот мы и дома, — сказал он бодро. — Здесь вы в безопасности, сюда никто не придет.
Она ничего не ответила. Крейн достал связку ключей и отпер дом.
— Внесем его внутрь, а потом посмотрим, насколько он плох.
Они внесли Эллиса в большую комнату с такой роскошной обстановкой, что Грейс замерла от смущения. Крейн слегка пошевелил носилки. Она оглянулась.
— Дверь направо, — сказал он.
Они внесли носилки в комнату, также роскошно обставленную и полную цветов. У окна стоял диван, покрытый красно-голубым покрывалом. Она облегченно вздохнула, когда поставила носилки на пол, и стала потирать руки. Грейс чувствовала себя неловко в такой богатой и уютной обстановке. Такое она видела
— Все в порядке, — сказал Крейн с улыбкой, наблюдая за ней. — Мы на минуту оставим его. Пойдемте со мной.
— О нет, — торопливо сказала она. — Он болен, и мы не должны оставлять его.
— Не беспокойтесь, я посмотрю за ним. Вам надо принять ванну и привести себя в порядок. Я покажу вам вашу комнату.
Она неохотно последовала за ним в другой конец коридора. Эта комната была еще лучше. Очевидно, ее обставляла искушенная в таких делах девушка. Грейс растерялась.
— Здесь прекрасно, — вздохнула она. — Вы не можете меня здесь оставить…
— Почему же? Здесь красиво, но ничего необычного. Когда вы вернетесь, мы обсудим наши планы. Вот здесь ванная. — Он подошел к гардеробу и открыл его. — А здесь вы можете взять что-нибудь из одежды. Здесь все, что нужно, даже чулки.
Едва веря своим глазам, Грейс увидела великолепные платья, костюмы…
— Но я не могу.
— В этих вещах вы будете лучше выглядеть, чем в куртке Кристи Тейлор, — улыбнулся Крейн. — Это вещи моей сестры, и у вас есть разрешение носить это. Она умерла, и я оставил нетронутой эту комнату. Так что можете пользоваться.
— О!.. — Грейс отступила на шаг. — Я… Нет. Я не могу. Нет. Это все слишком хорошо для меня.
Странное выражение промелькнуло в зеленых глазах хозяина и тут же исчезло. Хотя Грейс заметила это только мельком, она была изумлена. Снова взглянув на него, она увидела только терпеливое, слегка насмешливое выражение, к которому уже успела привыкнуть.
— Она бы не возражала. Вы бы полюбили ее. Она всегда была готова прийти другому на помощь. Так что не глупите. Я оставлю вас здесь. Мне нравится, когда мои гости хорошо выглядят.
Он пошел к выходу, но она остановила его.
— Но я не понимаю, зачем вы делаете это? Почему? Вы ничего не знаете обо мне.
— Я люблю помогать людям, — спокойно ответил Крейн. — Кроме того, я думаю, что у вас большие неприятности. Я сам бывал в плохом положении и знаю, что значит получить помощь, когда все против тебя. — Он засмеялся. — И мне нравится чувствовать себя спасителем. — Он поправил свои волнистые волосы. — У него ведь тоже неприятности, да? Возможно, побольше ваших. Он интересует меня. Я чувствую, что он плохой Человек, а плохие люди всегда меня занимали. Это патологично, я знаю, но они всегда интереснее обычных людей, с которыми встречаешься каждый день. Кто он? Я хочу, чтобы вы сказали мне.
— Я не знаю, — неохотно призналась она, — я сама удивляюсь и не могу понять, кто же он.
— Ну, это мы выясним, — сказал Крейн. — Переложу-ка я его на постель, а вы в это время примите ванну. Ни о чем не беспокойтесь. Я устрою его поудобнее, а потом приготовлю поесть. Я еще не завтракал, а все эти события вызвали у меня ужасный голод.
Он снова пошел к выходу, но остановился и внимательно посмотрел на нее. Снова ей показалось, что в глазах у него мелькнуло странное выражение, но он стоял спиной к свету, и она подумала, что ошибается.