Том 20. Дни печали мисс Халагген
Шрифт:
Хотя у Кэрри перестала болеть голова в вопросе обновления штата для своего борделя, она тем не менее держала этот участок работы под своим контролем. Вербовщикам приходилось нелегко, но каждое новое приобретение хорошо оплачивалось, хотя и каждая новая жертва доставалась все более дорогой ценой. Наконец, благодаря усилившемуся влиянию Мендетты, сутенеры настолько осмелели, что принялись просто-напросто похищать красивых девушек, передавая их Кэрри.
Работы у нее прибавилось, но, понимая, что иного выхода нет, она взялась за дело с удвоенной энергией. Некоторые из девушек стали настолько
Вот и сейчас цвет и гордость заведения — Андре, Лулу, Жюли и Фан — сидели в гостиной и терпеливо поджидали хозяйку. Минут двадцать назад ушел последний клиент, их рабочий день закончился, но девушки не расходились. Кэрри имела обыкновение в конце дня который для обычных людей был уже утром, поговорить на сон грядущий со своими девушками. Она выслушивала их жалобы, делала замечания провинившимся и лишь после этого отпускала спать.
В заведении Кэрри была установлена своеобразная униформа для девушек: короткие штанишки, черные шелковые чулки с яркими подвязками и туфли на высоком каблуке. Однако как только дверь заведения закрывалась за последним клиентом, они набрасывали на обнаженные плечи пеньюары: Кэрри считала, что в свободное от работы время девушки должны выглядеть прилично и следить за своей внешностью.
Зевнув, Лулу достала сигарету.
— Черт! — проговорила она. — Я так вымоталась за день, а к утру просто необходимо привести в порядок волосы. Просто не знаю, что и делать.
Фан, рыжеволосая девица с великолепным телом и грубыми чертами лица, засмеялась тихим металлическим смехом.
— Ничего не получится, дорогая, но если ты переспишь с парикмахером, он прямо в постели приведет твою прическу в порядок. Заодно и поделитесь опытом работы, совместив приятное с полезным.
— У тебя остроумие, как у свиньи, — окрысилась Лулу. — Если бы я была наполовину так же умна, как ты, то знала бы, что делать!
— Заткнитесь вы обе, — вмешалась Жюли, маленькая платиновая блондинка. — Неужели нельзя обойтись без ссор?
— Не я же начала, — Лулу пожала великолепными плечами. — Я только оценила ее остроумие. Но ведь это на самом деле так.
— А у меня, — продолжала Жюли, — был самый милый и забавный парень из всех, кого мне до сих пор приходилось видеть. Он был такой застенчивый…
— Ну вот, очередная глава из жизни Жюли, — проворчала Фан.
— Ничего не стану рассказывать, раз вы не хотите слушать, — обиделась девушка. — Но это действительно был славный паренек.
Фан засмеялась.
— О, я представляю себе… У меня такие тоже бывали. Что он тебе рассказывал? О своей больной жене или…
— Да оставь ты ее в покое, — сердито бросила Лулу. — Какая муха укусила тебя сегодня?.
Андре, высокая блондинка с пышными формами, тихо рассмеялась.
— Я видела этого парня, Жюли, можно подумать, у входа его ждала мать.
Жюли согласно кивнула головой.
— Точно. Он сунул мне десять долларов, едва вошел в комнату. — Она прижала руки к губам и рассмеялась. — Представляете? Десять долларов в конверте. Это ж надо!
Даже Фан улыбнулась.
— Ну и что он из себя представляет как мужчина?
— Увы. Он ничего не делал. Когда я начала было раздеваться, он засмущался и сказал, что пришел просто поговорить со мной, и попросил одеться. Потом спросил у меня, что, должно быть, для такой молодой девушки нелегко жить в подобном заведении и по несколько раз в день раздеваться. Вот это он выдал! У меня даже речь отнялась.
— А по мне, так лучше спать с этими типами, чем выслушивать их бормотание, — сказала Фан. — Я быстро довожу их до кондиции, и они сматываются. А такие, с позволения сказать, любители поболтать могут сидеть у тебя часами: ни денег, ни удовольствия.
— Он наговорил мне много чего интересного и был так мил, — с умилением уверяла Жюли. — Все выпытывал, нравится ли мне здесь и почему я дошла до жизни такой… ну и прочий вздор.
Фан пренебрежительно передернула плечами.
— Я-то думала, ты расскажешь действительно что-то интересное, — сказала она.
— Я же вам говорила, что она глупа, — торжествовала Лулу.
В этот момент открылась дверь и вошла Кэрри. Это была высокая и сильная мулатка, с волевыми чертами лица. Ее темно-коричневые, почти черные глаза сверкали, придавая ей надменный и недоверчивый вид. Если бы не плоский толстый нос, портивший лицо, она была бы поразительно красива.
— Пора идти спать, девочки, — вопреки обыкновению сказала она. — Быстро в постель! Живо! Живо!
За исключением Фан все послушно поднялись и, пожелав хозяйке спокойной ночи, ушли из гостиной. Фан осталась, небрежно развалясь в кресле.
Кэрри смотрела на нее с нескрываемым уважением. Она так и не смогла полностью подчинить Фан. Но была достаточно умна, чтобы не притеснять ее, помня о той выгоде, которую она получает, позволяя ей больше, чем другим девушкам. Она знала, что Фан любит свое ремесло, но никогда не говорила девушке, что та буквально создана для такой жизни.
— Ты слишком много куришь, — заметила она. — Скоро состаришься.
Фан равнодушно взглянула на нее.
— Мне это нравится, а что до старости…
— Да, но когда ты начнешь сдавать, мне придется выставить тебя на улицу, — заметила Кэрри. — Смотри не прогадай. Старухи ничего не стоят. И у меня нет для них места.
Фан встала, поплотнее запахивая пеньюар.
— Не волнуйся, — ответила она. — Я уйду гораздо раньше. Настанет день, и я начну работать самостоятельно.
Кэрри слышала это уже много раз, но была уверена, что Фан слишком ленива для этого и никогда не обеспечит себя постоянными клиентами.
— Конечно, — согласилась она. — Настанет день и…
Фан погасила сигарету, прошлась по гостиной. Остановившись перед зеркалом, она распахнула пеньюар и принялась критически себя рассматривать. Кэрри улыбнулась. Она прекрасно понимала беспокойство Фан: преждевременная старость ведет к нищенству.
— Ты очень хороша, — Кэрри не хотела портить Фан настроение. — Одна из лучших у меня…
Фан насмешливо посмотрела на нее.
— И ты не льстишь мне, потому что так оно и есть, — она вышла, оставив дверь широко раскрытой.