Том 22. В мертвом безмолвии
Шрифт:
Из-за полуоткрытой шторы, Мэг Барлоу наблюдала, как машина выехала за ворота. Энсон остановился, вышел из машины, закрыл их, после чего вернулся обратно.
Не шелохнувшись, Мэг подождала до тех пор, пока шум мотора не затих вдали, потом повернулась, подошла к телефону и набрала знакомый ей номер.
После короткой паузы в трубке послышался мужской голос:
— Слушаю? Кто это?
— Мэг. Рыбка клюнула.
Последовала более длинная пауза, потом мужчина сказал:
— Пусть он поглубже заглотит наживку, а уж потом говори об успехе, — с этими словами он положил
Глава 2
Два дня в неделю обычно Энсон проводил в Прю Тауне. Он останавливался в отеле «Мальборо». В прошлом он тратил немало времени на поиски проституток, но теперь, понабравшись опыта, приглашал Фей Лаули, блондинку, не обремененную особыми моральными нормами, которая работала в небольшом магазинчике по продаже сигар. Магазинчик размещался на главной улице города. За шестьдесят долларов и обед в ресторане она охотно сопровождала его в номер. Дежурный администратор отеля хорошо знал Энсона и делал вид, что не замечает их, когда они проходили мимо.
Приехав в отель после первой встречи с Мэг Барлоу, Энсон полагал, что эта встреча никак не отразится на привычном образе жизни, но бреясь в ванной, он стал сравнивать Фей с Мэг и вдруг поразился пропасти, лежащей между этими двумя женщинами. Выключив электробритву, он сел на краешек кровати и закурил сигарету. Он понимал, что таких женщин, как Мэг, он еще не встречал, а ведь она приглашала его в гости именно тогда, когда муж не ночует дома. Намек более чем прозрачный!
При мысли о том, что он может оказаться с Мэг в постели у него перехватило дыхание. Он вновь подумал, какая Фей дешевка. Возбудившись от подобных мыслей, он снял трубку телефона и набрал номер Фей. Последовала серия длинных гудков, но номер Фей не отвечал. Раздосадованный, он положил трубку и вернулся в ванную добриться.
Он уже массировал себе лицо после бритья, как вдруг услышал какие-то посторонние звуки в номере. Насторожившись, он осторожно выглянул из ванной и увидел, что Фей изучает содержимое его бумажника.
Заметив Энсона, она поспешно бросила бумажник на стол, где он до этого лежал.
— Хэлло, дорогой, — пропела она. — А я решила сделать тебе маленький сюрприз.
Энсон равнодушно глянул на нее. Еще неделю назад он считал Фей Лаули восхитительной женщиной. Теперь же, сравнивая ее с Мэг, он сразу увидел все ее недостатки: развратная, крикливо одетая, с плохо выкрашенными волосами, она вызывала у него едва ли не отвращение.
— Это действительно сюрприз для меня, — сказал он, входя в спальню. — Но вот кто кого застал врасплох, это еще вопрос.
Фей хихикнула и приложила палец к губам. Именно этот жест, так хорошо знакомый Энсону, сейчас дал ему возможность рассмотреть ее неровные желтые зубы.
— Джон, дорогой, — сказала она, присаживаясь на кровать. — Я хочу попросить тебя об одолжении.
Не двигаясь с места, он смотрел на нее.
— У меня неприятности, — продолжала она после неловкой паузы. — К завтрашнему дню мне позарез необходимо раздобыть сто долларов, или я окажусь на улице. Мне нужно срочно погасить задолженность за квартиру.
«Сто баксов! — с горечью подумал Энсон. — И это она
— А я здесь при чем, — сказал он, глядя на нее. — По Мейн-стрит гуляет великое множество долларов. Иди туда и заработай их.
Она одарила его яростным взглядом зелено-голубых глаз.
— Прекрасные слова, дорогой! Вот уж не ожидала услышать их от тебя. Ведь я же твоя подружка… или ты забыл? — Он едва подавил желание немедленно выбросить ее вон, да это было и небезопасно. Фей вполне могла закатить истерику.
И все же глядя на нее, он пришел в ужас при мысли о том, что делил постель с этой женщиной. После знакомства с Мэг все его женщины казались потасканными и омерзительными.
Взяв бумажник, он вытащил шесть десятидолларовых купюр.
— Фей… Извини. Я что-то плохо себя чувствую. Видимо съел что-то плохое. — Он протянул ей купюры. — Возьми… Больше не могу. Сегодня у нас ничего не будет. Я лучше отдохну.
Она с недоверием уставилась на банкноты, потом перевела взгляд на него.
— А сотню ты дать не можешь? — спросила она. — Я же сказала, что у меня неприятности.
Он бросил банкноты ей на колени.
— Неприятности? Шутишь! У кого неприятности, так это у меня. Будь умной девочкой… исчезни. Мне плохо.
Она сунула деньги в потрепанную сумочку и поднялась на ноги.
— О’кей, дорогой, увидимся на будущей неделе.
«Вряд ли ты когда-нибудь меня увидишь!» — злорадно подумал он, но вслух сказал:
— Я позвоню тебе.
Он проводил ее до двери. Открыв дверь, она испытывающе на него посмотрела.
— Не передумал? — она сделала попытку дотронуться до его груди, но он отпрянул от нее, как от прокаженной. — Ну раз ты больной… как знаешь. До встречи. — Она вышла в коридор.
Остаток вечера Энсон провел, валяясь на постели и непрерывно думая о Мэг Барлоу.
И на следующий день, когда он по сути дела даже не приступил к работе, все его мысли были о ней. Так и не избавившись от этого, он уехал из Прю Тауна в Лэмбсвилл, где ему нужно было встретиться с несколькими клиентами. Освободился он только в половине шестого. Чтобы выехать на шоссе, ведущее в Брент, ему вновь пришлось проехать через Прю Таун и мимо проселка, ведущего к так интересовавшему его дому Барлоу.
Мчась по магистрали, он никак не мог решить, этично ли заехать к Мэг Барлоу так быстро. Из ее слов он знал, что сегодня вечером она будет одна. Муж заночует в Лэмбсвилле. А вдруг она действительно ищет сюжет для рассказа? Как бы не оказаться в дураках, явившись к ней безо всяких идей. Вдруг он не так все понял? Не хотела же она затащить его в постель? Возле проселка он затормозил и, съехав на обочину, остановил майгану. Некоторое время он сидел, размышляя.
«Лучше не надо, — все же подумал он. — Поспешность может все испортить. Придумать сюжет не так уж и трудно, но у меня будет веская причина заехать к ней. В следующий понедельник она будет одна, а к тому времени я обязательно что-нибудь придумаю. Пусть это будет какая-нибудь чушь, но нельзя же заявиться вообще без какой-либо идеи».