Том 24. В зыбкой тени
Шрифт:
Лепски гулко сглотнул слюну:
— Такого со мной еще не было.
— А вот меня часто упрекают подруги. Ты, Менди, говорят, лепишь не по делу. Не поверите, но иногда даже заснуть не могу, мучаюсь из-за этого.
— Надеюсь, с годами это у вас пройдет, — посочувствовал несчастной девушке Лепски. Он быстро записал на листе бумаги, потом пододвинул его девушке. — Здесь написано, что вы видели своими глазами, как из машины пикап на автостоянке, где был застрелен постовой Макдауэлл, вылез индеец. Правильно я вас понял? Если да, распишитесь.
Сощурившись, она низко наклонилась над столом, вгляделась в написанные им строчки.
— Вроде
По лицу Лепски потекли ручьи. Надо же, еще чуть-чуть, и он мог пройти мимо важнейшей детали, которая может оказаться ключом к разгадке, взбудоражившей весь город, а все потому, что пялился на выпуклости глупышки-блондинки.
— Повторите, пожалуйста, я что-то не расслышал, — попросил он.
Менди повторила про аккумулятор. Видно, что он ее достал.
— Именно поэтому девочки меня к вам направили, а я им говорю, меня в полиции за дуру чокнутую примут.
— Почему чокнутую? — удивился Лепски. — Теперь, если можно, поговорим подробнее о том, что именно вы видели из окна.
Глаза Менди превратились в окружности.
— Но я вам уже все рассказала.
— Пожалуйста, Менди, не надо артачиться.
— Господи! Неужто это так важно?
— Вполне возможно, что ваши сведения очень помогут следствию, — сказал Легален, решив поощрить важного свидетеля, — и вы попадете на первые полосы газет.
Через час шеф полиции Террел ворвался в кабинет мэра Хэдли. Мэр, измочаленный до последней степени, только что повесил раскаленную телефонную трубку. Три часа без передышки Лоусон выслушивал истерические вопли состоятельных граждан, которых, к несчастью, должен был числить в друзьях, иначе не видать ему своего кресла как своих ушей! И каждый требовал защиты полиции! Каждый думал только о своей безопасности, и подобный беспрецедентный эгоизм вывел Хэдли из себя. Увидев капитана, он вздохнул с облегчением.
— Проклятие! Ты в курсе, что наш город напоминает тонущий лайнер, а люди с толстыми кошельками — серых грызунов с розовыми хвостами?
— Что же нам теперь, не спать из-за драпающих крыс? — спросил Террел, усаживаясь в кресло для посетителей.
— Но крысы платят налоги, из которых кое-что перепадает полиции!
— Не будем обсуждать крысиные повадки! — отмахнулся капитан. — Будь у меня столько денег, сколько у них, я тоже быстренько слинял оттуда, где пахнет жареным. Я пришел сообщить приятное известие.
— Вы его взяли?!
Террел покачал головой:
— У нас появилась первая зацепка.
Хэдли пристально посмотрел на него, потом, оживившись, подался вперед:
— Зацепка? Какая?
— Описание снайпера. Я ведь говорил тебе, чем глубже копать, тем быстрее подвернется что-то интересное, но даже я не ждал таких результатов.
Мэр наклонился к собеседнику:
— Ну, давай, говори! Я сгораю от нетерпения!
— В клубе «Пелота» работают шесть девушек, они платные партнерши для посетителей, желающих размяться, — начал Террел, доставая трубку и табак. — Живут они там же, на последнем этаже. Окна комнат выходят на стоянку, где был застрелен постовой Макдауэлл. У одной из девушек, по имени Менди Люкас, имеется машина. Форд-пикап. Но она уже месяц не может на нем ездить из-за неисправного аккумулятора. Все это время форд простоял на этой же стоянке! От звуков выстрелов девушка проснулась. Выглянула в окно
— Ну, ну, продолжай, я чувствую, что начинает припекать! — Хэдли нетерпеливо расстегнул целлулоидный воротничок. — Эта танцорша… тьфу, партнерша смогла его описать?
— Да. Менди Люкас довольно бестолковая особа, но клянется, что узнает краснокожего из тысячи. Подобным заявлениям грош цена. Правда, она уверяет, что парень этот хорош собой и прекрасно сложен. Он был одет в бело-желтую цветастую рубашку навыпуск и джинсы.
Хэдли потер ладони:
— Вот это уже кое-что! Наконец-то есть приметы преступника! Пистолет отпадает, а на винтовке отпечатки есть?
— Нет. Наш клиент знает, что делает. Отпечатков не оставляет.
— Ты передал приметы журналистам?
— Пока нет. — Террел испытующе поглядел на мэра. — Конечно, сделать это придется, но сначала я хотел с тобой посоветоваться. Ты не хуже меня знаешь, что в Парадиз-Сити живут индейцы-семинолы, их община насчитывает не меньше сотни человек. В основном это молодежь. Таскают они, как правило, цветастые рубахи навыпуск и — надо же! — джинсы. Это у них вроде униформы. Для большинства горожан индейцы — на одно лицо. Описание, которое дала Менди, для нас имеет неоценимое значение, но, если его опубликовать, недолго и до беды.
— Понимаю, вспышка расовой нетерпимости, возможен даже суд Линча. — Хэдли наморщил лоб. — Боюсь, но другого выхода не вижу, Фрэнк. И в тебя, и в меня пускают стрелы со всех сторон — покажите налогоплательщикам результаты! Извини, но я просто обязан созвать брифинг. Если газетчики разнюхают, какую новость от них скрывают, ославят нас по всей Америке.
Террел кисло усмехнулся:
— Я знал, что у тебя не хватит выдержки, Лоусон. Мои парни уже оцепили прилегающие улицы и теперь подтягиваются к индейскому кварталу. Убийца — парень из этого района. Тут никаких сомнений нет. — Он резко поднялся. — Мне кажется, что ты делаешь ошибку. Лучше было бы для всех, если бы Менди заметила в своем пикапе белого.
Захлопывая за собой дверь кабинета мэра, Террел услышал, как Хэдли снял трубку коммутатора и велел зайти своему сотруднику по связи с прессой.
Мэгги валялась на неубранной постели и лениво наблюдала, как по потолку разгуливает большая жирная муха. Чуть позже скосила глаза на часы — около полудня. На самом деле, наверное, больше. Ее часы-штамповка отставали минут на десять каждый час, но ей на это было глубоко наплевать.
Девушка истомилась от скуки и ожидания. Чак ушел, когда она спала, и до сих пор не объявлялся. Сварить что ли черный кофе? Но тогда придется вылезать из постели. А на такие подвиги нет ни сил, ни желания, хотя взбодриться не помешало бы. А, лучше лежать и глазеть на муху.