Том 26. Вояж на Гавайи
Шрифт:
— Не волнуйся, — успокоил я его. — Ухожу. Ненавижу драки. Имей ты такой же прекрасный профиль, как у меня, драки тебя просто нервировали бы.
— Где вы остановились? — полюбопытствовал Чой.
— В «Гавайян-Виллидж».
— Могу я задать вам вопрос личного характера, Дэнни? — серьезно спросил он.
— Только не про мою интимную жизнь, — огрызнулся я. — Всем остальным готов с вами поделиться. За определенную плату, разумеется.
— Сколько вам заплатит Рид за эту… миссию?
— Все расходы, тысяча вперед, еще четыре тысячи после того, как я выполню работу и Вирджиния со
— Спасибо, — улыбнулся китаец. — Вы честны, Дэнни. Уважаю таких мужчин. Полагаю, мы могли бы назначить цену повыше, чем Рид. Как вы на это смотрите?
— Ты в своем уме, Чой?! — заорал Ларсон.
Као задумчиво посмотрел на него.
— Будь так добр, Эрик, — вежливо произнес он. — Оставь это мне. Думать — не ходить под парусом!
— Все будет зависеть от того, насколько повыше, — заметил я. — Женщины для меня — так, хобби, но деньги — моя слабость.
— Тогда, уверен, мы поладим, — кивнул Чой. — Вы уже разговаривали с Бланш Арлингтон?
— Нет, — соврал я. — А не помешало бы?
— Она одна из подружек Рида, — пояснил он лениво. — Бывшая любовница, если точнее, но все же подружка. Она, наверное, и сказала ему, что Эрик с Вирджинией здесь.
— Так, может, поехать поболтать с ней завтра утром? — задумчиво произнес я. — Спасибо за совет.
— В твоем распоряжении осталось ровно десять секунд! — рыкнул Ларсон.
— Не беспокойся, — отмахнулся я. — Интуиция меня никогда не подводит. Я знаю, трое — это компания, а четверо — нечто другое. Где вас можно найти в случае чего?
— Не беспокойся, — отозвалась Вирджиния. — Позвоним сами.
— У меня контора на Форт-стрит, — сообщил Чой. — Возникнут какие-нибудь проблемы, Дэнни, звоните или заходите.
— Хорошо, — весело сказал я и встал.
— Давай, Бойд, — процедил сквозь зубы Ларсон. — Осталась одна секунда!.
— Если не прекратишь угрожать мне, Ларсон, — холодно процедил я, — размозжу тебе башку. Будешь всю оставшуюся жизнь наклеивать этикетки на банки с сардинами, может, тогда поймешь, что к чему!
Выходя из бара, я опять глянул в окно. Дайамонд-Хед был на месте.
В отель я вернулся около двенадцати. С предусмотрительностью бывалого путешественника я прихватил с собой бутылку виски. Теперь достал ее, распечатал и налил себе стакан.
Виски спасло меня от чувства одиночества. В голову пришла оригинальная мысль: как далеко Гонолулу от Нью-Йорка! Окружающие просторы начинали действовать мне на нервы. Взять хотя бы такую глыбину, как Дайамонд-Хед! А при одном воспоминании о скале Пали-Пасс, где вокруг тебя только небо, ветер и больше ничего, я до сих пор покрываюсь гусиной кожей. У себя дома на западе Центрального парка я чувствую себя в безопасности: десять этажей бетона над твоей головой и пятнадцать — под ногами. Один знакомый психиатр как-то сказал, что у меня агорафобия, на что я поспешил ответить, что моя интимная жизнь его не касается. Но он объяснил мне, что агорафобия — это боязнь открытого пространства. Я посоветовал ему заниматься своим делом и не лезть ко мне со своими дурацкими выводами. Но похоже, он был прав.
Я налил себе еще стакан виски и подумал о Бланш Арлингтон: кто же все-таки убил ее
Пока я раздумывал, наливать ли третий, в дверь тихо постучали — может, пришли за бесценок распродавать гавайских танцовщиц или решили убедиться, хорошо ли я устроился здесь? А может быть, это тот, кто перерезал горло Бланш Арлингтон?.. Единственно верным способом прояснить ситуацию было открыть дверь, что я и сделал.
Темноволосая красавица улыбалась мне, сверкая белоснежными зубами.
— Алоха нуи лоа, — произнесла она нежнейшим голоском.
Скажите на милость, кому придет в голову прихватить с собой иноязычный словарь, собираясь в один из штатов? Что бы ни означали ее слова, похоже, ничего обидного в них не было. Я улыбнулся в ответ и продолжал пялиться на нее, как будто боялся, что моргни я разок, и она растворится в ночи.
— Мистер Бойд? — спросила посетительница неуверенно. — Кемо сказал, что вы хотите поговорить со мной…
— Кемо? — недоуменно повторил я.
— Официант из бара «Хауоли», — пояснила она. — Я Улани, танцовщица.
— Извини, дорогая, ну конечно же, разве можно тебя забыть! — воскликнул я. — Кемо просто умница! Да входи же!
Она вошла следом за мной в комнату. Я закрыл дверь. Улани стояла посередине комнаты, с губ ее не сходила мягкая улыбка. Пальцами одной руки она нервно теребила свой яркий саронг [7] чуть пониже бедра.
— Выпьешь чего-нибудь? — хрипло предложил я, тщетно стараясь справиться с собой.
7
Саронг — основная индонезийская национальная одежда мужчин и женщин наподобие платья или юбки; плотно обматывается вокруг тела.
— Спасибо, — быстро кивнула она.
Я налил виски в стаканы и присел рядом с ней на кушетку.
— За нас! — произнес я и поднял стакан.
— Околое малуна! — Она тоже подняла свой стакан.
— Что это значит?
— Как вы говорите: до дна? — Девушка рассмеялась.
— Не соблазняй меня, — пробормотал я и отпил немного виски, чтобы утихомирить разбушевавшийся в крови огонь. — Я видел, как ты танцевала сегодня вечером. По-моему, потрясающе.
— Да кинэ, — быстро проговорила она и грациозно пожала плечами.
— Что?
— Ну… Понравилось? — Улани снова пожала плечами. — Зачем вы хотели встретиться со мной, мистер Бойд?
— Зови меня просто Дэнни.
— Дэнни? — Ее лицо расплылось в улыбке.
— Я хотел расспросить тебя кое о чем, дорогая. Ты знаешь женщину по имени Арлингтон, Бланш Арлингтон?
Она решительно тряхнула головой:
— Нет. Не знаю.
— А человека по имени Эмерсон Рид?
Улани во второй раз отрицательно тряхнула головой.
— А Вирджинию Рид? — спросил я, теряя всякую надежду. — Эрика Ларсона? Као Чоя?