Том 6. Дураки на периферии
Шрифт:
Ольга Сергеевна. Никуда не уходи! Я соберу тебе вещей в отъезд и на стол подать прикажу…
Александр. Не надо мне вещей!
Ольга Сергеевна. Так я же знаю, у тебя нету ничего…
Александр. Нету!.. А понадобится, мне люди подадут!
Ольга Сергеевна. Да что тебе — нищенствовать охота!
Александр. Охота! Нищий видит много добрых людей…
Ольга Сергеевна. Дитя ты еще! (Она
Краткое молчание.
Александр (смущенно). Я заезжал к вам. Я хотел поблагодарить вас…
Екатерина Андреевна. За что?
Александр. Вы хлопотали за меня, вы беспокоились… Не надо было, я не боюсь: и в арестантах люди живут.
Екатерина Андреевна. Я ничего не сделала, нам не удалось. Я хотела, чтоб дело было предано забвению и вы стали опять свободны. Но государь вас не простил.
Александр. Я бы на его месте тоже не простил.
Екатерина Андреевна. Кого бы не простили?
Александр. Пушкина не простил бы.
Екатерина Андреевна. А как бы вы поступили?
Александр (смеясь). Я бы его повесил, этого Пушкина! Ишь, какой!
Екатерина Андреевна. А я бы простила: Пушкин еще очень молод и уже несчастлив!
Александр. Молод? А усы с бородой отрастают, — вот они, — для каторги он созрел.
Екатерина Андреевна. Саша, Саша, младший мой брат… В народе говорят: для тюрьмы и смерти всякий годится.
Александр (задумчиво). Народ наш часто от горя говорит, а не от правды.
Екатерина Андреевна. Я хочу, чтобы вам не было грустно.
Александр. Глядите — мне теперь не грустно! (Напряженно улыбается; Екатерина Андреевна берет руки Александра, приближает его к себе; Александр в ответ припадает к ее руке, и она гладит его курчавые волосы).
Екатерина Андреевна. Мы будем помнить о вас. А вы не забудьте, не забудьте, кого вы здесь оставили, и берегите себя в чужих людях… Пожалейте тех, кто любит вас.
Александр. А вы могли бы быть мне матерью?
Екатерина Андреевна (чуть смутившись). Могла бы…
Александр. Как жаль!
Екатерина Андреевна. Не жалейте… Я буду вам, как самая старшая сестра.
Александр. И лучше, вы лучше сестры! Почему, когда я вместе с вами, мне более никого не нужно?
Екатерина Андреевна. Не знаю…
Александр. И я не знаю…
Екатерина Андреевна. Боже избавь, Саша! Не возвращайтесь, вас тогда сильно накажут. Не надо! Вспомните, что и мы в тот час будем плакать по вас…
Александр. Не плачьте. Я стерплю слезы, я не вернусь…
Екатерина Андреевна. Не возвращайтесь… Привыкайте к терпению, к долгому ожиданию, к простой и трудной жизни.
Александр. А я привык уже!
Екатерина Андреевна. Нет еще, нет, еще не привык…
Александр. Поедемте со мной!
Екатерина Андреевна. Что вы, что вы говорите! У меня дети есть, как им без матери!
Александр. А как мне — без матери, без сестры, без всех?
Екатерина Андреевна. Вы знаете, я хотела вовсе избавить вас от разлуки, от страдания…
Александр. Я знаю! А от страдания избавиться нельзя…
Екатерина Андреевна. Я думала, можно. И вас мне так жалко, вы мне так дороги…
Александр. Поедемте! Возьмите с собою детей и мужа, и поедемте все со мной!
Екатерина Андреевна (улыбаясь). Куда же? С детьми ехать в ссылку!
Александр. И с детьми, и со мной!
Екатерина Андреевна. Нельзя… Этого я не могу.
Александр. А я думал, можно… Я бы уехал с сестрой, если б сестру мою усылали… Я сел бы с ней и в тюрьму.
Екатерина Андреевна. А я не могу. Я здесь дождусь своего меньшего брата… Время минует, и он скоро вернется домой.
Александр. А где мой дом будет, когда я вернусь?
Екатерина Андреевна. Ваш дом? Как — где ваш дом?
Александр. Да, где тогда будет мой дом?
Екатерина Андреевна. Ваш дом везде, где вас любят.
Александр. А где меня любят, в каком сердце?
Екатерина Андреевна. В моем… Так любить, как я вас люблю, вас никто любить не может, — как мать и сестра…
Александр. Вы любите еще и детей своих, и еще кого-нибудь.
Екатерина Андреевна. И детей своих люблю! А вам что — вам от них тесно в моем сердце?
Александр обиженно молчит.
Екатерина Андреевна (улыбаясь). Вы бы хотели там быть один?
Александр. Один…
Екатерина Андреевна. Ах вы…
Александр. А кто я?
Екатерина Андреевна. Вы маленький еще.