Том 7. Изборник. Рукописные книги

Сологуб Федор Кузьмич

«Моя усталость выше гор…»

Моя усталость выше гор, Во рву лежит моя любовь, И потускневший ищет взор, Где слёзы катятся и кровь. Моя усталость выше гор, Не для земли её труды… О, тёмный взор, о, скучный взор, О, злые, страшные плоды!

«Если б я был к счастью приневолен…»

Если б я был к счастью приневолен, Если б я был негой опьянён, Был бы я, как цвет тепличный, болен И страстьми безумными спалён. Но

легко мне: я живу печален, Я суровой скорби в жертву дан. Никаким желаньем не ужален, Ни в какой не вдамся я обман. И до дня, когда безмолвной тенью Буду я навеки осенён, Жизнь моя, всемирному томленью Ты подобна, лёгкая, как сон.

«Передрассветный сумрак долог…»

Передрассветный сумрак долог, И холод утренний жесток. Заря, заря, раскинь свой полог, Зажги надеждами восток. Кто не устал, кто сердцем молод, Тому легко перенести Передрассветный долгий холод В истоме раннего пути. Но кто сжимает пыльный посох Сухою старческой рукой, Тому какая сладость в росах, Заворожённых тишиной!

«Суровый друг, ты недоволен…»

Суровый друг, ты недоволен, Что я грустна. Ты молчалив, ты вечно болен, – И я больна. Но не хочу я быть счастливой, Идти к другим. С тобой мне жить в тоске пугливой, С больным и злым. Отвыкла я от жизни шумной И от людей. Мой взор горит тоской безумной, Тоской твоей. Перед тобой в немом томленьи Сгораю я. В твоём печальном заточеньи Вся жизнь моя.

«Предметы предметного мира…»

Предметы предметного мира, – И солнце, и путь, и луна, И все колебанья эфира, И всякая здесь глубина, И всё, что очерчено резко, Душе утомлённой моей – Страшилище звона и блеска, Застенок томительных дней. От света спешу я в чертоги, Где тихой мечтою дышу, Где вместе со мною лишь боги, Которых я сам возношу. Бесшумною тканью завешен Чертога безмолвный порог. Там грех мой невинно-безгрешен, И весело-светел порок. Никто не наложит запрета, И грубое слово ничьё Не бросит внезапного света На слово иль дело моё. Я древних заклятий не знаю На той стороне бытия, И если я кровь проливаю, То кровь эта – только моя.

«Я спал от печали…»

Я спал от печали Тягостным сном. Чайки кричали Над моим окном. Заря возопила: «Встречай со мной царя. Я небеса разбудила, Разбудила, горя». И ветер, пылая Вечной тоской, Звал меня, пролетая Над моею рекой. Но в тяжёлой печали Я безрадостно спал. О, весёлые дали, Я вас не видал!

«Я лесом шёл. Дремали ели…»

Я лесом шёл. Дремали ели, Был тощ и бледен редкий мох, – Мой друг далёкий, неужели Я слышал твой печальный вздох? И это ты передо мною Прошёл, безмолвный нелюдим, Заворожённый тишиною И вечным сумраком лесным? Я посмотрел, – ты оглянулся, Но промолчал, махнул рукой, – Прошло мгновенье, – лес качнулся, – И нет тебя передо мной. Вокруг меня дремали ели, Был тощ и бледен редкий мох, Да сучья палые желтели, Да бурелом торчал и сох.

«Чем звонче радость, мир прелестней…»

Чем звонче радость, мир прелестней И солнце в небе горячей, Тем скорбь дружнее с тихой песней, Тем грёзы сердца холодней. Холодный ключ порою жаркой Из-под горы, играя, бьёт, И солнца блеск надменно-яркий Согреть не может ясных вод. Земли таинственная сила На свет источник извела, И навсегда заворожила От обаяния тепла.

Ангел благого молчания

Грудь ли томится от зною, Страшно ль смятение вьюг, – Только бы ты был со мною, Сладкий и радостный друг. Ангел благого молчанья, Тихий смиритель страстей, Нет ни венца, ни сиянья Над головою твоей. Кротко потуплены очи, Стан твой окутала мгла, Тонкою влагою ночи Веют два лёгких крыла. Реешь над дольным пределом Ты без меча, без луча, – Только на поясе белом Два золотые ключа. Друг неизменный и нежный, Тенью прохладною крыл Век мой безумно-мятежный Ты от толпы заслонил. В тяжкие дни утомленья, В ночи бессильных тревог, Ты отклонил помышленья От недоступных дорог.

«Я зажгу восковую свечу…»

Я зажгу восковую свечу, И к Творцу моему воззову, Преклоняя главу и колени. Бытия моего не хочу, Жития моего не прерву, До последней пройду все ступени. Только воля Господня и есть, И не я выбирал этот путь, И куда он ведёт, я не знаю, – И спешу я молитвы прочесть, И не смею в ночи отдохнуть, И главу, и колени склоняю.

«Обольщения лживых слов…»

Обольщения лживых слов И обманчивых снов, – Ваши прелести так сильны! Утомителен летний зной. На дороге лесной Утешения тишины. Позабудешься ты в тени, – Отдохни и засни. Старый сказочник не далёк. Он с дремотою подойдёт. Вещий лес оживёт, – И таинственный огонёк. Чего не было никогда, Что пожрали года, Что мечтается иногда, – Снова молодо, снова здесь, Станешь радостен весь, В позабытую внидешь весь.