Том 8. Девушка из космоса
Шрифт:
– Мне и в голову не приходило, что я груб, мистер Круз, – ответил я нарочито невинным тоном.
– Мне казалось, я просто излагаю факты.
– Дарен был другом Марти, – ответил он, осторожно выбирая слова. – Марти познакомил меня с ним, а я его – с Анджелой. Все совершенно естественно. У меня нет желания продолжать этот разговор, мистер Холман.
Ввиду того факта, что Дарен в настоящее время в бегах – полагаю, я подобрал точное выражение? – и находится с мисс Байер в Европе, совершенно бессмысленно обсуждать как его прошлую личную
– Вы правы, – согласился я. – Извините.
Я прошел в пустую спальню, выдвинул ящик письменного стола, достал путеводители, отобрал посвященные Западной Германии, сунул их во внутренний карман, а остальное положил на прежнее место.
Когда я возвратился в гостиную, все трое смотрели на меня так, словно я был тифозной бациллой или чем-то еще более вредоносным.
– Если вы уже управились со своими делами, мистер Холман, – произнесла увенчанная потрясающей прической блондинка, – то, полагаю, мне не обязательно вас провожать: вы и сами найдете дорогу.
– Очевидно.
– Мы открываем наш Дом иллюзий через неделю, мистер Холман… – Карл Круз снова погладил бородку. – Зашли бы и посмотрели… Думаю, вам было бы забавно.
– Если это забавнее вашего Марти, тогда там, должно быть, подлинный шедевр! Я даже готов заплатить дополнительно пятьдесят центов.
Карлу удалось вовремя схватить Марти за руку и вторично удержать на кушетке.
– Я уверен, мистер Холман, что вы получите удовольствие. Некоторые из наших фигур, управляемых электроникой, кажутся более живыми, чем настоящие люди из плоти и крови. Такие, как вы, к примеру.
Марти и блондинка чуть не умерли от смеха. Лично я не нашел в этих словах ничего остроумного или забавного и, вежливо улыбнувшись, вышел на улицу.
Вернувшись домой, я налил себе порядочный бокал бурбона со льдом, уселся в кресло и, чувствуя себя страшно одиноким, занялся напитком. Минут через двадцать раздался звонок в дверь. Я побежал открывать с надеждой, что меня надумала навестить какая-нибудь рыжеволосая красотка, которая заблудилась, разыскивая клуб нудистов, и решила, что в таком виде найдет приют и понимание только у меня. Но, распахнув входную дверь, я сразу понял, что ошибался, ибо никто не способен спутать Хью Лэмберта с потрясающей рыжеволосой нудисткой.
– Рик? – Он определенно нервничал. – Нельзя ли с вами минутку поговорить?
– Входите. – Я распахнул дверь пошире. – Сегодня паршивый день с самого утра, с чего бы ему меняться.
Мы прошли в гостиную, и я приготовил ему бокал, пока Хью сидел на кушетке, стараясь успокоиться. Потом я тоже сел. В течение нескольких минут мы молча глядели друг на друга, словно пара электронных кукол Карла Круза.
– Вы продолжаете гневаться, Хью… Может, мне понадобятся затычки для ушей? – произнес наконец я.
Он медленно осушил свой бокал, откашлялся, потом виновато посмотрел на меня:
– Я вам не нравлюсь, верно, Рик?
– Верно, – согласился я. – Надеюсь, из-за этого вы не страдаете бессонницей?
– По вашему мнению, из-за того, что эта девчонка Байер дала мне от ворот поворот, я не мог подождать, пока Анджела сама не узнает о ее романе с Биллом Дареном.
– Вы упорно продолжаете говорить мне о том, что я думаю, Хью, – сказал я. – Это делается с какой-то целью или же вы практикуетесь на мне, намереваясь заняться рэкетом чтения мыслей на расстоянии?
– Вы то и дело твердите о лояльности, – пробормотал он. – Я отношусь к Анджеле весьма лояльно, на триста процентов более, чем вы полагаете. Даже более, чем считает она сама.
– Руки Хью судорожно двигались, создавая в воздухе сюрреалистическое изображение его преданности, и замерли тогда лишь, когда он плеснул себе на брюки бурбоном.
– Конечно, мне хотелось, чтобы она узнала, что Дарен обманывает ее, но узнала бы не от меня. Вот почему я сразу дал вам сведения.
– Значит, теперь вы можете спать спокойно по ночам, – буркнул я. – Верю вам, старина Хью.
– Вы не понимаете! – с неожиданной напористостью воскликнул он. – Я же хочу помочь вам разыскать их.
Я хочу, чтобы Анджела точно знала, какой проходимец этот Дарен! И если вам удастся вырвать девчонку Байер у него из рук и привезти ее назад, этот сукин сын получит добрый урок!
– Почему вы просто не бросили мне в почтовый ящик открытку с подписью «ваш доброжелатель»? Тогда бы вам не пришлось приезжать сюда и тратить время на все эти разговоры.
– О'кей, Рик, о'кей! Я просто пытаюсь объяснить вам, что я на вашей стороне. Сегодня утром вы спрашивали меня, где вам следует их искать, и я ответил, что в Мюнхене, не так ли? Потому что девчонка там родилась.
– Да, вы назвали мне Мюнхен, – подтвердил я. Спасибо!
– Есть еще кое-что. Может, вы знаете, а может и нет.
Девушка – сирота. У нее есть двоюродный брат, Эрих Вайгель, и уж если она пожелает встретиться с кем-то в Европе, то, разумеется, с ним.
– Где я могу его отыскать?
– В Мюнхене, ясное дело.
– Ну и как это сделать? Встать на углу какой-нибудь улицы и громко выкрикивать его имя, пока он не подойдет?
– Я приготовил вам его адрес, Рик. – Он вытащил из кармана листок бумаги и вручил мне. – Но он, разумеется, будет на ее стороне, вы сами понимаете. Вам необходимо выжать из него всю интересующую вас информацию: как мне кажется, он – ваша козырная карта.
– Спасибо, Хью, – сказал я. – В конце концов, вы, возможно, и в самом деле мой родной дядя.
Он кривовато усмехнулся:
– Я на вашей стороне из-за Анджелы, и вы это знаете. Для меня вы такой же ублюдок, как и Дарен, а это, пожалуй, самое сильное ругательство, которое я употребляю.
– Чем этот Эрих Вайгель зарабатывает на жизнь? – спросил я, не обращая внимания на оскорбление, так как посчитал, что брань Лэмберта – все равно что лай комнатной собачонки.
Хью весело хихикнул: