Том 8. Девушка из космоса
Шрифт:
– В один прекрасный день, Холман, – зарычал он, я отплачу вам точно такой же услугой, какую вы только что оказали мне.
– Не поднимайте мне кровяное давление! Мой врач говорит, что от этого у меня в голове возникают совершенно нереальные сексуальные мысли.
Я вышел из его кабинета, в то время как он продолжал раздумывать, выброситься ли ему немедленно из окна или ползти на коленях в кабинет Анджелы Бэрроуз и молить о пощаде.
Был ранний вечер, и я поехал в свое небольшое престижное обиталище в Беверли-Хиллз. Справившись с расписанием, заказал себе на следующее утро билет на самолет, летевший из Лос-Анджелеса в Мюнхен через Нью-Йорк и Лондон. Что-то мне подсказывало, что маленький Хью прав в своих предположениях: едва ли Дарен и очаровательная немочка остановятся в Париже.
Впрочем, не исключено, что они могли укрыться и в этом городе – уже обвенчаться к этому времени и жить уединенно в любви и согласии до конца своих дней, не думая о разорванном контракте, судебном преследовании и прочих неприятностях.
Чем больше я об этом думал, тем большие сомнения одолевали меня. В конце концов я махнул на все рукой и приготовил себе холостяцкий обед – традиционную яичницу с ветчиной, ибо, как вам, возможно, известно, я человек с простыми вкусами. Потом я вспомнил о туристических проспектах, которые обнаружил, осматривая комнату Моники Байер.
Было бы не лишним просмотреть их еще раз, подумал я. И заодно взглянуть на потрясающие ножки мисс Фрик. Стоило ли мне ссориться с ней? Я должен предоставить ей еще один шанс. К тому же небольшое сопротивление всегда усиливает чувство победы. Возможно, на вечер она облачится в еще более короткую юбку. Очевидно, последнее предположение и заставило меня стремительно выскочить из дома и сесть в машину.
Было около девяти, когда я добрался до многоквартирного дома в Брентвуде и нажал на кнопку звонка.
Дверь отворила немыслимая блондинка, для характеристики которой я затрудняюсь подобрать адекватные эпитеты. Она одарила меня таким взглядом, словно я – тот отвратительный инцидент в ее жизни, о котором она всячески старается забыть вот уже десять лет. Ее поднятые кверху и расположенные ярусами волосы создавали некую хрупкую архитектурную композицию, которая не приснилась бы даже самым заядлым авангардистам.
На ней был жакет из черного атласа, туго обтягивающий пышную грудь, и штанишки из черных кружев, собранных в воланчики. Талию охватывали завязанные большим узлом три серебряные цепочки с жемчужинами, словно мисс Фрик только что рассталась с неким рыцарем, который отбыл в крестовый поход, надев на нее, свою обожаемую леди, пояс невинности.
Ее верхняя чувственная губка слегка дрогнула.
– Что мне сделать, чтобы вы перестали сюда являться?
– ледяным тоном произнесла она.
– Воткнуть булавки в восковую куклу?
Казалось бы, теперь у мисс Фрик нет никаких оснований для такой враждебности, разве что ее сопротивление моему мужскому обаянию было для нее большей проблемой, чем я предполагал.
– Сегодня утром я кое-что позабыл в комнате Моники Байер, – пояснил я. – Заехал, чтобы это забрать.
Я еще раз внимательно посмотрел на нее и подумал, что вот она-то наверняка была пришельцем из космоса, ибо ни одно земное существо не сумело бы изобрести туалет, в который она облачилась.
– Вы обещаете, что на это уйдет не более минуты? спросила она.
– Обещаю. Поскольку не думаю, что способен любоваться вашим нарядом и прической более минуты, не потеряв разума.
– В таком случае можете задержаться на пару минут, заявила она с ледяной улыбкой, – а потом я позвоню в психушку, чтобы вас забрали.
Она резко повернулась и пошла. Кружевные воланчики – все как один – затрепетали. Я вынужден был прекратить наблюдение, усомнившись, не привиделось ли мне все это.
Когда мы вошли в неуютную гостиную, я увидел, что у мисс Фрик кое-кто в гостях. Два парня примостились на краешке ветхой кушетки. Одного из них я сразу узнал.
– Привет, Марти! – Я одарил его настоящей дружеской улыбкой. – Тебя недавно оглушили тяжелым стулом, как я слышал?
Марти Круз хмуро посмотрел на меня, открыл рот, чтобы произнести что-то не слишком любезное, но передумал. Он не испугался, решил я, просто следил за своими манерами, учитывая обстановку.
Сидевший возле него второй человек был постарше на мой взгляд, лет под сорок. По-настоящему красивый мужчина с каштановой шевелюрой, кое-где посеребренной сединой, и вандейковской бородкой. Холодные карие глаза в сочетании с орлиным носом придавали его физиономии безжалостное выражение. Он был одет в неброский черный костюм, безукоризненно на нем сидевший и резко контрастировавший с джинсами и бумажным спортивным свитером Марти.
– Думаю, это тот самый человек, о котором ты мне рассказывал? – обратился он к Марти вкрадчивым голосом воспитанного человека.
– Точно! – буркнул Марти. – Холман. И у нас с ним осталось неоконченное дельце!
– Я – Карл Круз, брат Марти. – Раздвинув в улыбке женственные губы, он продемонстрировал крепкие белые зубы.
– Марти немного порывистый. Иногда он поступает ошибочно, но не слишком часто.
– Может, он проводит столь много времени, наблюдая, как вы создаете иллюзии, что стал путать мечту с действительностью? – высказал я предположение. – Например, он определенно вбил себе в голову, что он настоящий крутой парень.
– Послушай, ты…
Марти приподнялся с кушетки, но старший брат схватил его за локоть и потянул назад.
– Только не здесь! – твердо заявил Карл. – Не забывай, что ты в гостях у Кэти.
– О'кей! – Марти нетерпеливо провел тыльной стороной руки по губам. – Полагаю, он еще поживет на свете, но не слишком долго.
– Ваше время истекает, мистер Холман, – предупредила мисс Фрик. – Вы хотите, чтобы я вызвала санитаров из психушки, или предпочитаете закончить то, ради чего сюда явились?
– Терпение! – ответил я. – Я же не знал, что у вас собралась такая теплая компания. Я в восторге от знакомства с мастером иллюзий, человеком, который женился бы на Анджеле Бэрроуз, если бы Дарен не перебежал ему дорогу.
Карие глаза взглянули на меня с лютой ненавистью, но Карл тотчас справился с собой и снова улыбнулся.
– Теперь я начинаю уяснять, мистер Холман, почему Марти так жаждет вас побить! – Он принялся поглаживать свою бородку, словно она нуждалась в ласке. – Но, как я понимаю, без грубости в вашей работе не обойтись?