Том 9. Три страны света
Шрифт:
Башмачник теперь только заметил, что вымок так же, как и его цветы. Он с ужасом взглянул на свое чистенькое платье и бросился со всех ног в комнату, позабыв даже цветы.
— Экой шальной, прости господи!
Красная хозяйка плюнула, не без труда вытащила из окна свои пышные плечи, и скрылась.
Через две минуты девочка и мальчик лет шести весело выкатили кадку на улицу и поставили ее под трубу. В трубу с журчаньем стекали ручьи. Крупный дождь сменился мелким; петухи запели, важно
Девочка долго любовалась отражением неба в луже и сказала своему брату:
— Феда, а Феда! хочешь, я пройду по небу?
— Ну-ка, пройди, Ката.
Дети картавили.
Девочка высоко подняла платье и пустилась прохаживаться по луже с громким смехом; брат не вытерпел: принялся за то же, — и веселый смех детей звонко раздавался в чистом воздухе.
В слуховом окне зеленого дома показался толстый мальчишка лет девяти, с большими красными ушами, басом закричал на детей: «Что вы шалите?» и спрятался. Дети вздрогнули и кинулись вон из лужи; они в недоумении осматривались кругом, — вдруг красноухий мальчишка снова выглянул; дети показали ему язык; он бросил в них черепком.
— А, красноухий!
И дети силились длинней выставить свои крошечные красные язычки.
Между тем лохматая собака похлебала из лужи; но, видно, грязная вода не удовлетворила ее: пользуясь суматохой, она принялась жадно лакать из ушата.
Ссора прекратилась; дети кинулись к собаке с угрожающими жестами, крича: «Розка! Розка!», но вдруг они стали ласкаться к ней, заметив хозяйку, показавшуюся в окне.
— Ката! увидит! — говорил мальчик.
— Нет, не гони Розку, Феда.
И девочка своим маленьким туловищем защищала Розку, которой огромная, неуклюжая фигура совершенно не соответствовала нежному названию.
— Эй, что шалите! — крикнула хозяйка, плотно улегшись в окно.
И собака и дети вздрогнули. Розка даже не решилась облизать свою мокрую морду и смиренно села на задние лапы.
— Что же вы не тащите воды в кухню? а? шалить? вот я вас!
И хозяйка скрылась.
— Понесем, Ката! — робко сказал мальчик.
И они старались сдвинуть ушат, но он только покачивался, вода плескалась.
С большим усилием, и то боком, прошла в калитку краснорыжая хозяйка, держа в руках две шайки, некогда украденные ею в бане.
Широкое пестрое ситцевое платье обрисовывало очень ясно ее гигантские формы; ее красная шея, вся в складках, была полуоткрыта; один бок платья, заткнутый за пояс, давал возможность видеть два огромные красные столба, которые по своей крепости могли сдержать
— Ах, вы, лентяи! видите, вода через край льется, а не тащите в кухню! — на всю улицу кричала хозяйка.
— Мы не можем, тетенька! — в один голос сказали испуганные дети.
— Не можете! а шайки отчего не взяли, а?
И хозяйка гневно вручила каждому по шайке. Дети, почерпнув воды, поплелись к калитке.
— Тише, не плещите! — повелительно командовала хозяйка, а сама поглядывала на верхнее венецианское окно зеленого дома. Заметив красноухого мальчишку, она радостно закричала:
— Митя! а Митя!
— Ась? — выглянув, сказал мальчишка.
— Что ты делаешь на чердаке?
— С котятами играю.
И мальчишка показал из слухового окна маленького котенка, которого держал за шею.
— Кинь-ка сюда его! ха, ха! — говорила хозяйка.
— Не смею: тятенька услышит.
— А он спит?
— Спит.
— Ну, так не услышит; брякни-ка его, брякни!
И хозяйка делала выразительные жесты. Мальчишка, ободренный хозяйкой, вышвырнул на крышу всех котят, и они с мяуканьем начали карабкаться по ней.
Вдруг венецианское окно стукнуло: высунулась небритая фигура в белом вязаном колпаке, в старом халате, и старалась заглянуть на крышу.
— Эй, кто там? Митька, что ли? а? кто котят трогает? — кричал с озабоченным видом Доможиров, обладатель дома и мальчишки, который, притаясь, спрятался за трубу.
— Что это вы, никак спите? — сказала хозяйка, кокетливо обдергивая свое платье.
— А что? да я хочу посмотреть, кто котят трогает.
И Доможиров чуть не выскочил из окна, стараясь открыть преступника.
— Слышали, какой ужасный…
— Что? что такое? пожар близко? а? — в испуге перебил Доможиров.
— Эх! ха, ха, ха! — подбоченясь, смеялась хозяйка. — Дождь…
— Когда?
— С четверть часа; видите, какой лил!
— Ах, жаль! я бы свои цветы вынес.
— Проспали! а я так для чаю воды приготовила; такая чистая, лучше, чем из канала. Милости просим, милости просим!
И хозяйка, потрясая мостовую, легкой рысью пошла домой.
Между тем ни девушка, ни ее гость не замечали, что буря прошла. Песня башмачника снова послышалась под окном, смешиваясь с постукиваньем молотка.
— Вам весело; у вас сосед такой певун, — сказал молодой человек.
— Да, он такой добрый! — отвечала девушка и, взглянув в окно, прибавила печально: — Дождь перестал.
— Перестал?
И молодой человек вглядывался в воздух. Девушка высунула свою беленькую руку из окна и радостно сказала:
— Нет еще, идет… маленький…