Томатная алхимия: тайна артефакта

Мун Лисса

– Ты вкусно пахнешь, – нагло заявил Тристан, разглядывая расплющенный плод на полу.

– Вы разговариваете с помидором? – вскинула я брови, хотя недавно сама же беседовала с хомяком. – В смысле, не смейте больше ко мне подкрадываться! Моя угроза обратиться в ректорат все еще в силе.

Тристан медленно поднял на меня тяжелый взгляд. Радужки походили на искрящийся на солнце янтарь с побережья. Аж захлестнуло мощной волной, будто мужчина схватил меня за тонкую талию одним этим взглядом и потянул на себя.

А в следующий

миг я не поняла кто приблизился, он ко мне или я к нему. Но его громкий выдох защекотал шею, смахнул, выбившуюся из хвоста, прядь волос, разбежался мурашками вниз по спине. Мужские губы невесомо скользнули по нежной коже, заставляя меня шумно втянуть аромат переспелой вишни.

Точно пожалуюсь! Разве можно так обращаться с беззащитными хрупкими девушками?

– Приложу все усилия, чтобы этого больше не повторилось, – внезапно выпалил он, затаив дыхание, и со скоростью взаимодействия калия с водой выскочил за дверь.

А я только собиралась сдаться!

Тьфу!

Да конечно! Вот еще! В смысле, ни за что! Я видела-то его второй раз в жизни! И понятия не имею, кто он такой.

– Вот так, Химичок, – пожаловалась я питомцу. – Так наивные девушки попадают в сети коварных искусителей. Будешь свидетелем. – Закатила глаза, шлепнула себя по лбу и добавила: – Свидетелем этого безобразия! А не того, что ты там себе напридумывал насчет белых платьев, кружев и торжественной музыки!

Я соскребла с пола раздавленный помидор и хотела отправить его в мусорное ведро, как голову посетила шальная мысль.

– А что, если реакция уже началась? – заинтриговала Химичка, который аж выронил из лапок свой кусок черри.

Плюхнула останки, тьфу, остатки плода в специальный стакан, растормошила стеклянной трубочкой, взвесила, отмерила нужное количество воды для раствора. И сама не заметила, как оказалась у своей любимой химической установки. Несколько стремительных преобразований, и образец капнул на предметное стекло.

– Милые мои! – пропела я со слезами на глазах. – Скукожились! Неужели помогли бактерии? Не разложить, а структурировать? Как так-то?

Но я тут же припомнила кисломолочные продукты и успокоила барабанящее в грудину сердце. Осталось выделить необходимый штамм, чтобы вместо тухлых помидор получать оболочки для гемоглобина.

***

– Ты представляешь? Он хмыкнул мне в лицо! – возмущалась Лиза вечером.

Мы гуляли по набережной в те дни, когда не работали после учебы. Темная река неслась к морю, отражая мутные клубы сизых туч. Мелкие капли прохладной дисперсией витали в воздухе и оседали на открытых участках кожи, путались в волосах и застревали между ресниц. Часто именно у воды меня посещали гениальные идеи. Так что даже прогулка казалась важным процессом в создании заменителя крови.

– Ты меня вообще слушаешь? – взвыла подруга, не получив должного сочувствия, которого я не испытывала, ведь считала ее восхищение Русланом Игоревичем – ребячеством. – «Чтобы я со студенткой?», – изобразила она его гримасу.

– Наконец-то ты увидела его истинное лицо, – хихикнула я.

– И это называется «лучшая подруга»? – продолжала негодовать Лиза. – Да что с того, что я студентка? Закончу весной магистратуру. И тю-тю. Тут всего-то осталось. А он…

Деревья вдоль тротуара зашелестели в порыве ветра, будто соглашались с Лизой и журили меня за то, что не смогла проникнуться ее болью.

– Возможно, он хотел быть вежливым, – ляпнула я и осеклась. Сообщать подруге в таком состоянии, что скорее всего Руслан Игоревич не испытывал к ней взаимной страсти, не стоило.

С уловимым хлопком зажглись фонари, и влажная морось показалась чуть более уютной. Теплое освещение всегда придавало обычной жизни сказочного настроения. Я непроизвольно улыбнулась, а недовольство подруги растаяло в рыжеватых лучах.

– Гад какой! Покусаю! – окончательно разозлилась Лиза.

А нет, на самом деле не растаяло. То лишь в моем воображении.

В тот же самый момент неприметная девушка, сидящая на лавке, мимо которой мы шли, завалилась на бок. Сумочка упала на асфальт, звякнув массивным декором.

– Вот приличная же с виду! И для чего так нахрюкалась? – продолжала подруга на своей волне.

Но меня что-то остановило. Аккуратная прическа, стильное пальто, кремовый палантин с модным принтом.

– Может, ей плохо?

Я медленно подошла к лавке и наклонилась. Будучи химиком, знала точно, что нельзя с наслаждением тянуть носом незнакомые запахи, поэтому несколько раз взмахнула ладонью, подгоняя воздух к лицу.

– Не чувствую этанола, – вынесла вердикт. – Легкие нотки корицы и цитруса, отдаленный цветочный оттенок.

– Девушка, вам помочь? – рявкнула Лиза на ухо, тут же включившись в исследование, и тряхнула ее за плечо.

Голова незнакомки безвольно дернулась, волосы заструились на лавку, а я заметила темное пятно на одежде около плеча.

– Лизок, это кровь?

– Тебе виднее.

– Я подвинусь. Смотри.

– Ты без микроскопа кровь не узнаешь? – с прежним раздражением буркнула подруга. – Ты же возишься с заменителем днями напролет!

Кусты за скамейкой шевельнулись. Послышалось тяжелое дыхание, быстро переросшее в предупреждающий рык. А в следующий миг лавку перемахнул крупный пес.

Где-то я такого уже видела! Длинный нос, мощная челюсть.

– В скорую звони, – пискнула я Лизе.

Решила, что с четвероногим монстром придется разбираться мне. Может, потому что он хищно пялился и рычал все сильнее, сверкая красноватыми глазищами?

– Держи погань! – донеслась из-за деревьев леденящая душу команда.

Стальной голос принадлежал женщине и показался знакомым, но воображение нарисовало трехметровую кобру, выползающую из кустов. Вопреки ожиданиям, выскочила Белоусова.