Томми-бродяга
Шрифт:
После завтрака миссис Мерфи собиралась к своему лотку, Майк готовился идти к своему рабочему месту, дома оставалась Бидди, чтобы позаботиться о младших детях. Томми вышла вместе с миссис Мерфи и Майком.
– Возвращайся вечером к нам, Томми, – ласково сказала миссис Мерфи.
– Мне бы очень хотелось. Только позвольте мне платить вам деньги за ночлег.
– Ну, с этим мы как-нибудь разберемся. А что ты собираешься делать сегодня?
– Если бы у меня было немного денег, я купила бы газеты.
– Сколько тебе нужно?
– С двадцатью пятью центами вполне можно было бы начать.
Миссис Мерфи опустила руку в свой обширный карман и вытащила целую пригоршню мелочи.
– Я одолжу тебе. Что ж ты раньше не сказала?
– Спасибо вам. Я вечером отдам. Вы так добры ко мне, миссис Мерфи! – благодарно сказала Томми.
– Бедняк понимает бедняка, бедняк сочувствует бедняку – это закон. А тебе я полностью доверяю, дорогая моя девочка.
Три месяца назад Томми непременно сказала бы миссис Мерфи, что она «молодчага». Но, хотя некоторые словечки крепко прицепились к ней, она стала употреблять в разговоре меньше сленга, к которому привыкла за свою долгую уличную жизнь. Жизнь у миссис Мэртон оказала на девочку благотворное влияние, исправлению манер способствовала и школа, которую она посещала три месяца.
Томми помогла миссис Мерфи донести корзину с яблоками до ее лотка и оставила женщину на привычном торговом месте. Сама же она отправилась к офисам редакций, купила газеты и пошла на Фултон-стрит [11] . Девочка почему-то вообразила, что Бабуля не станет искать ее в этом районе. Впрочем, Томми твердо решила, что, если даже столкновение и случится, она все равно не вернется к старухе. Но тем не менее этой встречи лучше избегать.
Томми начала продавать газеты довольно поздно. Большинство ее конкурентов торговали уже около часа, и некоторые успели продать почти все, что у них было. Но, поскольку у Томми был некоторый опыт в этом деле, она удачно выбрала место торговли – недалеко от порта и рынка. Здесь часто подходили лодки и небольшие корабли, доставляя клерков, продавцов, приказчиков больших магазинов, служащих банков – множество пассажиров, которые жили в Бруклине [12] , а рабочее время дня проводили в деловой части города. Они и были этим утром покупателями Томми, и торговля шла бойко.
11
Фултон-стрит – улица в южной части Нью-Йорка, в районе морского порта и крупнейшего рыбного рынка.
12
Бруклин – самый густонаселенный район Нью-Йорка.
– Утренние газеты, сэр? – обратилась девочка к представительному джентльмену, занимавшемуся бизнесом на Уолл-стрит.
– Да, дай мне «Геральд», – он вынул монету из кармана и протянул ее Томми. – Сдачи не надо.
Томми уже хотела положить деньги в карман, предполагая по размеру, что это пять центов, но, взглянув более внимательно, увидела, что это золотая пятидолларовая монета.
Ее глаза засверкали от радости. Для нее это было невероятное, огромное состояние. Таких денег у нее никогда в жизни не было. «А он собирался давать мне так много? – засомневалась Томми. – Может, по ошибке дал не ту монету? Конечно, он сам сказал, чтобы она оставила сдачу себе. Но вряд ли кто-то заплатит пять долларов золотом всего лишь за утреннюю газету и откажется от сдачи».
Пожалуй, в трех случаях из четырех продавец газет был бы счастлив на месте Томми, посчитал бы такую ошибку своим большим везением и честным доходом, и ему бы никогда и в голову не пришла мысль предложить покупателю исправить эту ошибку. Скорее всего, и сама Томми поступила бы так же три месяца назад. Да и сейчас она испытывала сильное искушение именно так и сделать. Но она вспомнила ложное обвинение, которое предъявила ей миссис Мэртон, и то бурное негодование, которое ощутила она сама.
«Если я оставлю себе эти деньги и это станет известно, миссис Мэртон убедится наверняка, что это я взяла те двадцать долларов, – подумала девочка. – Я этого не сделаю. Я не позволю ей называть меня воровкой!»
Пока Томми решала, как ей быть, покупатель газеты успел уйти довольно далеко. Она бросилась бежать, опасаясь, что сама может передумать, если возникнет какая-нибудь задержка.
– Мистер, – обратилась запыхавшаяся Томми к своему покупателю, тронув его за рукав, чтобы привлечь внимание.
– Чего тебе?
– Вы не ошиблись? – Томми показала монету.
– Я тебе это дал?
– Да, когда купили «Геральд». И разрешили мне оставить сдачу себе.
– Ну, и зачем же ты меня догнала? – мужчина с любопытством смотрел на девочку.
– Я подумала, что вы ошиблись.
– А ты не хотела оставить деньги себе? Могла бы уйти, пока я не успел спохватиться.
– Нет, – без колебаний ответила Томми.
– Почему?
– Потому что это было бы воровством.
– Да ты удивительный феномен, дорогая!
– Это очень плохое слово? – потребовала объяснений девочка, которая по-прежнему не любила, когда ее называли непонятными словами.
– Нет, не в этом случае. Ведь я же сказал тебе оставить сдачу, разве не так?
– Так, сэр.
– Так бери ее.
– Вы уверены?
– Конечно. Я не нарушаю свое слово.
– Тогда так и сделаю. Мне здорово повезло сегодня…
– Да, думаю, повезло. Знаешь что? Так как я, по-видимому, знаю о бизнесе больше, чем ты, дорогая, позволь мне дать тебе один совет.
– Давайте.
– Поскольку золото сейчас в цене, ты лучше продай эту золотую монету и получи за нее деньги по текущему курсу.
– А где мне ее продать?
– Обычно я золото не покупаю, но если ты веришь в мою честность, можешь зайти в мой офис, № 28 на Уолл-стрит. В любое время дня. Там я выясню точную рыночную стоимость золота и дам тебе деньги за эту монету.
– Я не понимаю ни одного из этих длинных слов, но я туда приду, как только продам эти газеты, – сказала удивленная Томми.
– Прекрасно. Придешь, спроси мистера Дунбара. Сможешь запомнить мое имя?
Томми сказала, что сможет, и повторила имя несколько раз, чтобы как следует заучить.
Через несколько часов девочка вошла в офис на Уолл-стрит, оглядываясь вокруг в поисках утреннего знакомого.
– А, вот и ты, – узнал ее финансист. – Ну что, решила продать золото?
– Да, сэр.
– Сегодня золото идет по ста сорока одному. Устроит тебя это?
– Да, сэр.
– Мистер Джонсон, – сказал мистер Дунбар, обращаясь к клерку, – выдайте, пожалуйста, этой молодой леди цену золотой пятидолларовой монеты по текущему курсу.
Томми протянула клерку золотую монету, а взамен получила семь долларов и еще пять центов. По достоинству оценить свое везение она не имела возможности, потому что ничего не знала о загадочных банковских операциях, но вполне могла порадоваться нежданной и непонятной ей удаче.