Тонкая стена
Шрифт:
Значит, я тут в самом деле сто очков вчера вечером давал всему, что в юбке и шевелится. Я почувствовал, как мое лицо начинает заливать краска стыда. Вот черт! Надо же. Признаюсь, сам не ожидал от себя такой сверхъестественной прыти. Видно, эта ведьма какой-нибудь морок наслала.
— Но таким ты мне нравишься больше, — продолжила тем временем Любава. — У тебя, я вижу, голова побаливает? Да? — она окинула меня внимательным взглядом.
— Если видишь, чего спрашиваешь? — буркнул я в ответ.
— Подожди, — Любава подошла ко мне и прижалась всем телом.
У меня сразу тревожно
— Спасибо, — от всей души поблагодарил мою спасительницу, которая оторвалась от меня с тяжелым вздохом.
Я слышал, что подобные заклинания отбирают энергию у мага и требуют большого опыта. Но Любава лишь тяжело дышала, а так выглядела как обычно. Бодрой и свежей.
— Пожалуйста, — ответила она с улыбкой, — пошли, я вообще-то за тобой шла. Зигфрид всех собрал внизу. Нашему герою, похоже, не терпится отправиться в путь.
— А тебе разве нет? — удивился я, — ведь там твоя родина…
— Моя родина — это Лагенвельт, — наставительно заметила девушка, — аМуром…конечно приятно увидеть знакомые места, но не больше, помню один раз…
Я весь обратился в слух, но к моему огромному разочарованию, продолжения не дождался. Любава, запнувшись, замолчала. Эх, а так бы хотелось услышать о прошлом нашей загадочной ведьмы. А то получается, что она пришла из ниоткуда. «И уйдет в никуда» — услужливо подсказала память продолжение из популярной среди студиозусов кабацкой песни. Вообще, это действительно странно.
Мы спустились вниз, где за столом застали всех наших соратников. Завтрак был в самом разгаре. Правда после вчерашнего все в основном пили чай, и почти не прикасались еде, что вполне понятно. Хельга повернула ко мне голову и осмотрела меня с видом художницы, создавшей шедевр. Чего ж там творилось ночью-то? Я прислушался к своему организму. Ничего не болело. Но и ничего не хотелось. Никакого аппетита. Никаких мыслей. Никаких плотских желаний.
Вокруг только постукивали о доски стола чашки. Лишь Мойша с аппетитом лакомился картофелем. Он брал картофелину, разрезал ее ножом, посыпал середину солью, клал туда колечко лука, макал в сметанный соус и аккуратно, стараясь не капнуть на скатерть, нес лакомство ко рту. Все понимали, что, наверное, такое сочетание очень вкусно, но при одной мысли о твердой еде лично меня начинало поташнивать.
Я присоединился к чаевничающей компании и, прихлебывая горячий настой, как и все, внимательно выслушал краткое сообщение Зигфрида о том, что мы направляемся в Муром. После этого мы дружной компанией вывалили на улицу, подождав, правда некоторое время пока Зигфрид распрощается с хозяйкой.
На меня, кстати, Агнесса старалась не смотреть, да и я тоже не пылал желанием долго лицезреть ее. На трезвую голову последствия того, что произошло у меня ночью с этой толстушкой, мало вдохновляли. Оставалось только догадываться, как она вообще попала в мою комнату, и что в это время делал Зигфрид. Ну да, организм, конечно, отозвался на мысленный вопрос радостной побудкой всех членов,
Пока шеф прощается, поспрошаю-ка я тебя, мой маленький предмет мужского достоинства, а ты-то что помнишь о прелестях наших милых дам? Давай так. Я тебе вопрос, а ты головой кивай. Любава? Стоишь? Как солдат на плацу? Понял.
Хельга? Эээ, родной, я так из седла выпаду! Ты куда собрался? Агнесса? Даже так? Хорошо. Надо с тобой что-то делать. А как насчет Мойшиного братца? Вот так, отлично. Ориентация у меня правильная. Мерзкая картина, да? Спрятался? Там и сиди. Твой день еще придет. А мне работать надо другой головой.
Зигфрид последний раз обнял Агнешку, повернулся к ней спиной и зашагал к нам. И вот тут в лице хозяйки случилась метаморфоза. Она хмуро посмотрела вслед могучему воину, подняла глаза на меня и лукаво подмигнула мне. Я сделал лицо каменным и отвесив церемонный поклон, присоединился у уходящим друзьям. Кстати, на улице было зябко, холодный ветерпробирал до костей, но опять выручила Любава которая сотворила какое-то хитрое заклинание, согревшее нас.
— Куда мы едем? — осведомился Мойша.
— На Драконово поле! — ответил наш начальник. — Кстати, местное Драконово поле — одно из самых больших в Фатерлянде. Ганс переделал его, и теперь помимо военной части, существенно расширилась и пассажирская. Можно по вполне сносной цене арендовать небольшого дракона.
— А кто будет пилотом? — осведомился я.
Сразу признаюсь, мысль о предстоящем полете волновала меня. Я всегда любил смотреть на драконов, пролетавших над Нюрнбергом. Моей мечтой было полетать на этом чуде природы, но устав академии был суров. Студентам запрещались полеты, пока они не достигнут соответствующего курса и естественно не сдадут экзамен.
Но я-тоуже за два года до нужного срокапрекрасно знал всю теоретическую часть полетов. И вот он — шанс! А вдруг проскочит? В Академии тоже много рассказывали о доблестных пилотах драконваффе армии Ганса, которым было всего по восемнадцать лет. А как будущий маг, я знал, что управление драконом требовало не столько умения, сколько врожденного чутья.
Пилотом можно было только родиться, ибо крылатые животные обладали пусть небольшим, но разумом. Как маленькие дети, они прекрасно чувствовали фальшь и неуверенность своих возниц и сбрасывали их с себя при первой возможности. Русские Горынычи — возможно, из-за обилия голов — были более уравновешенными, но и, соответственно, более медлительными. Да что там, я мог бы целую поэму написать о драконах!
— Лично я могу повести, — добавил я, унявдрожь в руках.
— Нет, — отрезал Зигфрид, — у меня диплом пилота высшей категории. Дракона поведу я. А ты экзамен ты сдал?
Я скорчил обиженную гримасу.
— Ладно, так уже и быть, — смягчился он, — ты будешь вторым пилотом. Тем более что больше-то никого нет.
Он повернулся к остальным членам бригады. Я сделал тоже самое. Надо было видеть лицо Мойши. По-моему, наш леший просто испугался. Хельга же с Любавой, наоборот, судя по всему предвкушали предстоящее приключение.