Тонкий профиль
Шрифт:
Был у Петра в армии дружок, который демобилизовался на год раньше, поехал в Челябинск и все звал его сюда. Увлеченный тогда своими спортивными успехами, Новиков решил было превратить увлечение в профессию. Обосновавшись в Челябинске, определился на должность председателя районного комитета физкультуры и спорта, намеревался поступать в физкультурный техникум и вдруг совершенно неожиданно для всех весной 1952 года оставил работу, пришел на трубопрокатный. Должность — самая рядовая: подкрановый рабочий. За плечами-то лишь семь классов. Немного погодя записался в школу рабочей молодежи. Было Новикову тогда двадцать пять лет.
Теперь
Совмещать работу и учебу нелегко любому человеку, кем бы он ни был, заводскому человеку — особенно. Непростое это дело — отстоять смену в горячем цехе у пышущего огнем стана непрерывной прокатки труб, а потом вечером садиться за парту.
Кстати, именно в школе Петр Федорович познакомился с будущей женой Майей Ивановной. А дочку свою они назвали Любочкой.
Однако прибавление в семействе — Петр Федорович с улыбкой вспомнил, что жена его, когда ждала ребенка, не умещалась за школьной партой и мучилась от этого, — не охладило желания учиться ни у него самого, ни у Майи Ивановны. После школы она еще закончила техникум и стала бухгалтером в цехе, а сам Новиков, набравшись духу, в пятьдесят седьмом, ему уже было тридцать, поступил в институт.
Именно в то время он и понял отчетливо, как правилен был его выбор профессии. Его увлечение спортом не принесло бы ему ощущения той полноты жизни, которую он испытывал в своих трудных, перегруженных до краев, утомительных, но очень интересных заводских буднях.
Новиков работал подручным сварщика в горячем цехе. Переходя с курса на курс, постепенно поднимался и по лестнице квалификации: сварщик, бригадир, мастер, старший мастер. Свободного времени при этом становилось все меньше, ибо добавлялись новые заботы, увеличивалась ответственность, а вместе с ними — та постоянная занятость служебными делами, которая не оставляла его в мыслях — дома или в институте.
И все-таки он успешно окончил институт в шестьдесят втором году, все выдержал и преодолел, как когда-то в юности на Севере. Из этого своего десятилетия почти непрерывной учебы и работы Новиков вынес чувство самоуважения к себе как к личности, уважение товарищей по заводу. Случалось теперь слышать о себе сказанные в глаза и за глаза приятные ему слова: "Вот это Петя Новиков, инженер из рабочего класса, упорный и толковый человек!"
Первая реконструкция цеха в 1963 году застала Новикова в должности начальника смены. Молодой инженер и старый производственник, он соединял тогда в себе свежесть только что полученного образования с годами накопившегося опыта рабочего человека. И хотя Новиков считает, что в тех работах он принимал лишь косвенное участие, это не совсем так. Все, что происходило в цехе, совершалось на его глазах и в определенной мере осуществлялось и сварщиками его смены, им самим.
Теперь, в начале семьдесят второго, на плечи Новикова легла прямая, во всем объеме и во всей полноте своей, ответственность за реконструкцию стана "820".
Чем ближе подходил самый ответственный этап — остановки на пятьдесят дней, тем больше Новиков сосредоточивался на организации буровзрывных работ. Предстояло заменить фундаменты в цехе почти подо всеми крупными агрегатами. У одного кромкострогального станка, занимавшего в длину метров тридцать, надо было заменить три фундамента, из них два — в период пятидесяти дней. На очереди стояли фундаменты правильной машины, пресса окончательной формовки, экспандера…
Подготавливаясь к самому главному, Новиков решил максимально использовать плановые ремонтные сутки. В это время линию останавливали, около нее бурили скважины, закладывали в них взрывчатку и с соблюдением необходимых мер безопасности производили взрывы.
Работы велись быстро, с помощью опытных взрывников из специализированной организации. Все надо было закончить в течение суток. Рассчитывали дело по минутам. Пока взрывали, линия стояла. К утру раздробленный бетон убирали, все готовили к пуску линии. И трубы вновь катились по рольгангам.
По той же самой системе в дни плановых ремонтов производили установку арматуры, там, где это можно было сделать, заливали бетон под новые фундаменты. Новиков всегда присутствовал при этом сам. И на такие сутки он уже заранее планировал не только график работ, но и бессонную ночь. Никто не заставлял его это делать. Просто он сам не мог уйти домой, переложив хотя бы часть своей личной ответственности на чьи-либо плечи.
Я пишу об этом периоде в жизни Новикова, о боевых для него, в полном смысле этого слова, днях и ночах с некой опаской. Всякого рода авралы сейчас не в моде, во всяком случае, в литературе. Чрезвычайные обстоятельства берутся под сомнение с точки зрения их необходимости. Всякого рода жертвенность, даже в отношении потраченного времени, по преимуществу списывается на организационную неразбериху, расхлябанность, и герои производственных штурмов, которые еще случаются, чаще всего аттестуются теперь как жертвы плановых просчетов.
Может, все это и верно. Применительно к основным тенденциям развития нашей индустрии. Налаженный ритм производства должен соответствовать налаженному ритму жизни рабочего, инженера, директора. Но всякая истина конкретна. И то, что гладко на бумаге, часто в жизни бывает осложнено обстоятельствами, в которые само Время закладывает особое содержание. В самом деле, кто же может оспорить высокую прогрессивность того, что происходило в трубоэлектросварочном цехе? Но можно ли было провести такую большую реконструкцию, остановив цех только на два месяца: сменить почти все оборудование, не снизить выполнение государственного плана ни на одну тонну и при этом не пойти на некоторое напряжение, на дополнительные нагрузки, которые легли на плечи трубоэлектросварщиков?
Всякий реально мыслящий человек скажет, что иначе поступить было нельзя. Люди работали много, больше, чем обычно. Но работали не по принуждению, а трудились с интересом и увлечением, делали все с радостью и энтузиазмом. И это чувство удовлетворения и душевного подъема, которое они испытали в результате своего труда, с лихвой компенсировало им усталость, многие часы, проведенные в цехе.
Впрочем, последнее касалось, главным образом, не рабочих, а руководителей, и больше всего самого Новикова. Он же вспоминал о миновавших напряженных днях без тени какой-либо жалобы, а наоборот, не скрывал удовлетворения. Петр Федорович по складу характера, по солдатской своей обязательности принадлежит к той категории людей, которые не любят передоверять работу и ответственность другим, стараясь побольше "переключить на себя". Вот почему он оставался по ночам в цехе, когда считал это необходимым.