Тонкости зельеварения
Шрифт:
Я смотрела на гомонящую молодежь и пыталась вспомнить, когда в последний раз так же искренне веселилась, как они. Я не могла бы и представить себе, чтобы лорд Крамс с радостным хохотом поднял бы меня на руки.
Я помнила, как Брэд щекотал меня, а я взвизгивала, смеялась и отбивалась подушкой. Против боевика у меня не было шансов, но он поддался, и получив пару ударов на каменным плечам отнял подушку, перехватил мои запястья, принялся целовать.
Дэн был сдержаннее, он проявлял внимание иначе. По молчаливому согласию мы с Дэном не появлялись вместе среди студентов, но иногда гуляли по университетскому парку в темноте, целовались под деревьями, и как-то раз я выпустила
При этих воспоминаниях внутри что-то шевельнулось. Не в сердце, нет. Мое женское естество решило напомнить, что оно все еще существует. Ни с Брэдом, ни с Дэном мы не были влюблены друг в друга. Мы не стремились проводить всё время вместе, мы не мечтали об общем будущем, но мы умели приносить друг другу радость. Умели и хотели.
— Ах, я сама была такой когда-то, — матрона с маленьким песиком присела на другой конец скамьи и отвлекла меня от воспоминаний. — Вы тоже вспоминаете молодость, глядя на танцы у дерева, не правда ли?
Молодость? Вспоминаю? Мне двадцать лет!
Я кивнула матроне, поднялась со скамейки и медленным шагом, вдыхая теплый воздух, дошла до ряда лавок и магазинчиков, где продавались милые женские вещицы. Схватив в ближайшей голубой шарф я подошла с ним к зеркалу. Шарф мне был неинтересен. Я всмотрелась в свое лицо.
Девушки у Ведьминого Дерева если и были младше меня, то ненамного, год-два, не больше. Женщина в зеркале никак не могла назваться молодой. Ни упругая кожа, ни ровный овал не искупали проступавшую сквозь черты усталость от жизни.
Я вернула шарф на место и отправилась домой.
Я долго сидела в кресле и пыталась собраться с мыслями. Стоило ли все, что я вижу вокруг, таких жертв? Впрочем, если бы я не попробовала красивой жизни, я бы считала себя обделенной. Наверное… Но теперь я и вправду обделена. Могу ли я посчитать, что год назад совершила ошибку?
Так ничего и не придумав, я принялась готовить новую порцию зелья для тех, кому во сто крат горше, чем мне.
Назавтра пришел лорд Крамс. — Итак, Мадлен, что вы решили? Если вам интересны какие-то дополнительные условия нашего брака, я готов их обсудить, любые, кроме кутежей и других мужчин.
Демоны, демоны! На лице Пита, когда он впервые пришел звать Адель прогуляться по улице в булочную Джима Широкого, была целая гамма чувств, а лорд Крамс смотрит на меня, будто ожидает, когда приказчик в магазине назовет ему цену желаемого приобретения. Впрочем, почему будто…
— Лорд Крамс, меня не интересуют ни кутежи, ни другие мужчины.
Демоны! Меня его стараниями мужчины вообще не интересуют! Но я держала лицо, когда говорила: — Я признательна вам за все, что вы для меня сделали, но я не думаю, что наш брак будет удачным. Мы слишком разные и не сможем составить счастья друг друга.
Лорд Крамс позволил себе приподнять бровь. — Вот как. Удивлен. Я счел, что вы с радостью перемените свой статус. Возможно, я ошибся.
Я развела руками. — Мне стоит паковать вещи? — Зачем? — удивился лорд. — Пока я не нашел другую кандидатуру на место моей супруги, вы можете оставаться моей мистресс. — Благодарю, лорд Крамс.
Вежливый оборот выскочил сам — неплохо меня вымуштровали преподаватели этикета. Но лорд в ответ лишь кивнул и направился в ванную.
Летом ночи коротки, но это ночь была самой долгой в моей жизни.
Утром, проводив лорда Крамса, я оделась и прогулялась через три квартала в недавно открывшуюся кондитерскую. Хозяйка заведения сама вынесла свежие булочки и предложила попробовать варенье ее собственного изготовления. Я села на веранде с обратной стороны здания с видом на клумбы роз и заросли черемухи. Я подставили лицо солнцу — непозволительно для светской леди, которая должна беречься от загара, но я как магичка-травница могу позволить себе легкий персиковый оттенок.
Я не хотела больше ночей с лордом Крамсом. Если я расстанусь с ним сейчас, мне придется упаковать половину нарядов в кофр, остальные продать вместе четырьмя гарнитурами драгоценностей — такие роскошные украшения мне будут ни к чему. Для лаборатории нужно купить три или четыре ящика, набить их опилками и уложить туда склянки и реторты… Еще недавно мне казалось, что я легко проделаю все это, если на кону будет стоять третий класс зельеварения.
Я влила крошку в руну на запястье и полюбовалась на появившуюся в воздухе зеленую цифру "три" с брызгами искр от завитков на концах. Вот он, мой третий класс, он достался мне легко и без жертв. И теперь я представила все заботы по поиску места, по переезду… Я окликнула мальчишку-газетчика, купила газету, где печатались объявления со всего герцогства Ривалт и нашла четыре запроса на зельеваров. Все это были далекие от Бристона маленькие городки. Трястись в поезде, потом в дилижансе, а может, глотать пыль в селянской повозке по дороге на место… Пожалуй, я подумаю об этом завтра.
Я так ничего не решила ни назавтра, ни через неделю. Лорд Крамс по-прежнему появлялся раз в три-четыре дня, будто ничего не случилось. Перед его приходом я пила успокотельный отвар и переносила визиты вполне терпимо. Нет-нет да и проскакивало воспоминание о словах госпожи Тартин, что некоторые несчастные женщины забываются чем покрепче, но я надеялась, что всё разрешится раньше, чем меня потянет на столь рискованные средства. Я читала объявления в газетах о местах зельеваров в маленьких городках, и серая тоска укутывала меня плотным одеялом. Я обещала себе, что назавтра непременно напишу по какому-нибудь из адресов, но наступало завтра, я бралась за перо и откладывала его прочь. Мне казалось, что стоит мне сделать первый шаг, как меня затянет в тоскливую провинциальную жизнь навсегда.
Вместо этого мне хотелось думать о чем-нибудь веселом, о приятном. Театральный сезон закончился еще в последние дни весны, а галереи не собирались баловать Бристон этим летом ничем примечательным. Возможно, мы выйдем вместе на праздник Середины лета в эти выходные… Ах, если бы я могла появиться там без лорда Крамса. Но пока я связана с ним обязательствами, это невозможно.
Глава 12. Политика — грязная штука
Это утро не отличалось ничем от прочих. Визит лорда намечался только завтра, и я собиралась провести день за варкой зелья, а вечером пройтись к набережной. Колокольчик у входа возвестил о том, что меня ждет визитер. Я открыла дверь, и увидела благообразного пожилого человека. В руках он держал плоский кожаный портфель с блестящими медными уголками. — Госпожа Мулинн? — Да… — Меня зовут Арий Крепп, я поверенный конторы "Крепп и сыновья". Могу я войти?