Торговец
Шрифт:
– Называются они здравым смыслом. – Землянин ее намерения прекрасно понял и сделал шаг назад, загородившись немного растерявшимся Аксимилианом. – Ее помощь может стать решающей в нашей войне, пойми ты это.
– Моя сестра мертва. – Селес была глуха к доводом разума. А еще у нее имелось огнестрельное оружие и эльфийская меткость.
– А тот, кто виновен в ее смерти, жив, – согласился с ней Олаф. – Через руки гильдии убийц письмо с заказом на нашего общего знакомого прошло мимолетом. Целью ассасинов была совсем не она, ее гибель – случайность, виновник которой не только мертв, но и, как мне говорили, превращен в сторожевую нежить. Вся вина моей знакомой сводится к передаче клочка бумаги из одних рук в другие. Этого хватит тебе, чтобы вести с ними войну без пощады? Скажи, может, ты собираешься
– Может быть, – кивнула девушка без малейшего намека на юмор в голосе.
– Хорошо, изменю вопрос, – решил переформулировать свои мысли Олаф, которому, видимо, прятаться за Аксимилианом уже надоело. – Что тебе важнее? Найти ублюдка, который де-факто послал убийцу, или же показательно покарать тех, кто имел несчастье быть с ним знакомым?
– Первое, – ни секунды не сомневаясь, ответила Селес. – И будь Паучиха человеком, может быть, я бы и оставила ее в покое. Но она – дроу! Мои предки не поймут, если их дочь оставит выползыша из этого презренного племени, замешанного, пусть и косвенно, в смерти их потомка, в живых.
– Угу, – усталым голосом прокомментировал Олаф услышанное, и поэтому следующее его высказывание больше напоминало речь воспитательницы в детском саду или, что еще более верно, практикующего психолога, волею судьбы закинутого в этот дурдом. По-другому назвать творящееся вокруг него действо торговец просто не мог. Казалось бы – ну в чем проблема-то? Тебе дают возможность отомстить, да еще и помогут в этом деле, так нет – взъерепенилась и устроила тут истерику. – Дорогая Селес… – Вкрадчивый, тихий голос Олафа, которым он начал свое высказывание, привлек к себе окружающих своей необычностью и даже немного остудил исходящую праведным гневом эльфийку. – В моем мире было такое племя, которое относилось с презрением к другим нациям и считало себя сверхлюдьми. И даже на первоначальный момент добилось довольно больших успехов, завоевав большое количество государств. И даже пыталось проводить так называемые этнические чистки, став, таким образом, причиной смерти нескольких миллионов людей. Так вот, дорогая Селес… до добра их это не довело. И уж извини меня за то, что я даю тебе советы, но послушай меня, девочка. – При этих словах Селес дернулась как от удара кнутом. – Если ты не сможешь судить людей не по личным пристрастиям или по замшелым понятиям своей расы, а по личным чертам, достоинствам и поступкам, то тогда ты сделаешь самую главную ошибку в своей жизни. Крайне недолгой и несомненно насыщенной. Но вот незадача – с собой в могилу ты потянешь и своего мужа, и меня, и даже этого старого хитреца.
Проговорив последнюю фразу практически шепотом и подойдя к эльфийке вплотную, Олаф взял остолбеневшую от такого Селес за подбородок и все тем же ласковым шепчущим голосом выдохнул ей на ушко, в какой-то странной пародии на страсть, заставив девушку вздрогнуть от прокатившейся волны мертвящего страха:
– В этом случае я сам убью тебя… Медленно…
– Пусть так, – не осталась в долгу эльфийка, в раздражении мотнув головой и освободившись от пальцев человека. – Ты определенно сделал свой выбор, и если так, я не стану тебя отговаривать. Но дроу – это дроу. Их надо убивать прямо там, где встретишь. Вспомни об этом, когда она будет от скуки медленно вырезать твои внутренние органы, поддерживая магией угасающую жизнь и приходя в экстаз от гримас боли на твоем лице. Впрочем, возможно, она предпочтет, после того как добьется от своей новой игрушки всего, что ей нужно, растворить тебя в кислоте или вулканической лаве, чтобы ничто не напоминало ей о роли постельной игрушки полуживотного, которую ей приходилось играть. А может быть, она дождется рождения ваших детей и преподнесет своей богине дар в виде сердец отца и сына, вложенных в их же черепа. При условии, разумеется, что Паучиха не сошьет себе раньше одежду из вашей кожи. Я не знаю, какая идея покажется ее извращенному разуму более привлекательной. Аксимилиан, ты согласен с Олафом в том, что с ней стоит заключить союз?
– Нам нужна ее организация, – просто ответил маг. – Я очень хочу узнать, кто заказал мою смерть и в конечном счете убил Асанту.
– Что
– Но я… – начал было маг.
– Клятву! – потребовала девушка. – Или я немедленно забираю своих сородичей и покидаю ваши ряды! Своей долей драконьих сокровищ, так и быть, можешь подавиться!
– Хорошо, сейчас начну готовиться к ритуалу, – сдался маг и, достав из-за пояса короткий нож, начал что-то бормотать себе под нос.
– А ты, Олаф, так и передай Паучихе все слова, здесь произнесенные, слово в слово, – развернулась эльфийка к землянину. – Иначе мои мрачные прогнозы сбудутся даже раньше, чем ты можешь предположить в своем самом страшном кошмаре.
– Ну вот и договорились, – буркнул призрак Канлера Великого. – Ну что ж, тогда, может, перейдем к вопросам тактики и стратегии? Раз уж Врата Хаоса находятся поблизости от княжества Онацт, то глупо было бы после уничтожения высшего демона не попробовать его захватить! Тем более что с другой стороны на него в таком случае будут обязаны напасть исполняющие договор церковники. К тому же надежная база с большим количеством ресурсов даст нам хороший плацдарм для захвата остальных частей моего королевства.
– Подожди секунду, – попросила его Селес. – Олаф, хочу тебе сказать еще кое-что, и, думаю, это сотрет саркастическую улыбку с твоего лица. Те примеры отношений дроу с любыми другими народами, которые я приводила, – это не мои вымыслы или древние сказки. Это реальные истории, в достоверности которых нет сомнений, поскольку остались живые свидетели.
Глава 10
В те сложные и опасные годы народ гномов стал верной опорой престолу людей.
Один шпион – это нормально! Пять – многовато! Но чтобы двадцать четыре, и все бородатые?!
Зал каменного эха. Седьмой палец левой руки закатного коридора
… – Строрм, сын Крорма. Ваше величество! – распростертая на отполированном самой природой полу закутанная в лохмотья фигура прогудела ответ, так и не отрывая покрытого разводами грязи лба от холодного камня.
– Ну и что же ты, презренный, можешь сообщить, чтобы спасти свою никчемную шкуру от знакомства с глубинными штреками? – Многажды переотразившийся от стен пещеры, к которым практически не прикасалась кирка гнома, голос столпа подгорного народа, короля под горой, лишенным всякой эмоции рокотом обрушился на распростертого изгнанника, впервые за все существование подгорного королевства осмелившегося самовольно, на свой страх и риск, вернуться под родные своды и, мало того, потребовать встречи. Траин II, уже при жизни удостоенный прозвища Железнозубый за откушенный в припадке боевого безумия кусок гномьего ростового щита, щедро окованного сталью, откинулся на каменном троне, установленном многомудрыми предками точно в акустическом центре подземного зала. Так уж повелось, что король под горой – это первый среди равных и, кроме нудных государственных дел, может и боевой киркой помахать, да и у огнедышащего горна непраздно постоять, поэтому, наверное, гниль, так часто поражающая королевства и империи надземников, в подгорном королевстве заводится нечасто. Ну а если заведется – так от случайного обвала да взрыва газа рудничного ни один гном не застрахован, даром что король.